«У нас было недопонимание, но мы братья». Почему Москва будет воевать за Минск

МОСКВА, 23 окт — РИА Новости, Антон Лисицын. Посол России в Минске Михаил Бабич заявил, что «нападение на Белоруссию, любое, будет расцениваться как нападение на Россию». «Со всеми вытекающими из этого последствиями», — подчеркнул дипломат. При декларированном союзничестве отношения Москвы и Минска развивались неровно. Тем не менее обе страны неизменно поддерживают друг друга в вопросах безопасности — здесь разногласия уходят на задний план.

Для обороны и ответного удара

В интервью белорусским СМИ российский посол, вступивший в должность совсем недавно — в конце августа, также отметил строительство в Польше американской базы, так называемого форта Трампа. Это «тревожный фактор», которым «нельзя пренебрегать». «У нас с белорусскими партнерами в этой части абсолютное взаимопонимание. У нас действует региональная группировка войск и сил, сформированы все компоненты, которые необходимы как для обороны, так и для ответного удара», — описал положение дел дипломат.

Россия и Белоруссия входят в Организацию договора о коллективной безопасности (ОДКБ), в соответствии с уставом участники этой организации защищают друг друга в случае агрессии против любого из них. Страны также объединяет Евразийский экономический союз и сверх того — уже третье десятилетие Москва и Минск строят совместное Союзное государство. И все же дежурные, на первый взгляд, слова Бабича вызвали ажиотаж в СМИ. В российско-белорусских отношениях, особенно в экономике, не все было гладко. Подчеркнуто дружественное высказывание Бабича показало, что стороны, несмотря на разногласия, верны союзническому долгу.

В области обороны Москва и Минск сотрудничают давно и тесно. Так, в июне этого года под Новороссийском состоялись российско-белорусские учения «Славянское братство», к которым присоединились и сербские военные. Союзники сформировали совместную полковую тактическую группу.

Годом ранее были более масштабные учения «Запад-2017». В маневрах задействовали около тринадцати тысяч военнослужащих, сотни единиц боевой техники. Союзники отработали бои в обороне, переброску соединений на большие расстояния, взаимодействие видов и родов войск.

Оборонительные маневры вызвали негодование у политиков восточноевропейских стран — членов НАТО. Так, министр обороны Польши Антони Мацеревич утверждал, что на «Западе-2017» россияне отработают применение ядерного оружия. Мацеревич давно известен польской и международной общественности своими конспирологическими и неизменно антироссийскими высказываниями. Но истерику по поводу учений поддержали и другие политики. Президент Литвы Даля Грибаускайте выразила мнение, что Москва отрабатывает «сценарии нападения на соседние страны».

В полном соответствии с анекдотами про национальный темперамент уже после завершения «Запада-2017» выступил Таллин. Командующий Силами обороны Эстонии генерал-лейтенант Рихо Террас сообщил, что на самом деле Россия в ходе маневров готовилась к войне с Североатлантическим альянсом на территории Европы. Правда, он не упомянул, что летом того же 2017-го НАТО провела несколько десятков учений в Европе с участием около 60 тысяч военнослужащих, в том числе из США.

«ОДКБ — это святое»

Несмотря на тесное сотрудничество в сфере обороны, руководство Белоруссии не раз делало противоречивые политические заявления. Например, Минск не признал независимость Абхазии и Южной Осетии после «пятидневной войны» 2008 года. Лукашенко тогда переложил ответственность на парламент республики, и там позицию России не поддержали.

С 2014 года Запад вводит против России санкции, Москва отвечает тем же. Ограничения коснулись и торговли, российский рынок закрылся для ряда европейских товаров. И из союзной Белоруссии в Россию хлынул поток «санкционной» продукции. Россельхознадзор регулярно отчитывался о задержании в приграничных областях контрабанды.

В 2017-м Минск отменил въездные визы для граждан 80 государств. Посол России в Минске Александр Суриков тогда отметил, что Москву ситуация «немножко настораживает». «Мы не говорим, что это плохо или хорошо. В Россию, например, без виз заезжали граждане более ста стран. Но не сразу же», — обтекаемо формулировал дипломат.

Менее заметными широкой публике были споры Москвы и Минска по нефти и газу. Но это регулярно оказывалось камнем преткновения в двусторонних переговорах.

Тем не менее в ходе недавней инспекции вооруженных сил белорусский лидер пожаловался на нервную политическую обстановку в Восточной Европе и заявил: «Не факт, что нам помогут, если вдруг что-то случится. Примеров предостаточно. Мы видим поведение некоторых союзников. Ну, кроме России, наверное, нам рассчитывать не на кого».

О том, что он полагается на помощь Москвы, Лукашенко говорил и раньше. Например, в 2011-м, рассуждая об отношениях с российским руководством, он подчеркнул: «Что касается ОДКБ — шутки в сторону. Это святое. И здесь у нас никогда не было никаких недопониманий. Ни в Союзе Белоруссии и России, ни в более широкой организации ОДКБ».

Переменные постоянных отношений

Заместитель декана факультета мировой экономики и международных отношений Высшей школы экономики Андрей Суздальцев отметил, что в нынешней ситуации заявление Бабича о готовности защищать союзников «правильное». «Слова нашего посла подтверждают, что Россия гарантирует защиту не только Белоруссии, но и ее суверенитета, независимости. Это стандартный подход к союзническому долгу, характерный для России», — говорит эксперт.

Что касается сложностей между двумя странами, Суздальцев предлагает различать в этом переменную и постоянную составляющие. «Переменное — это экономический формат Союзного государства, который сформирован фактически на иждивенческой основе. Белорусская сторона извлекала массу выгод из этого, в том числе и теневых. Россия же выступает в роли спонсора сложившей своеобразной белорусской национально-экономической модели. Эта модель не подвержена интеграции, а «заточена» на одностороннее получение ресурсов и финансов из России», — разъясняет он.

Вместе с тем, по его словам, постоянная часть сотрудничества — это обеспечение совместной безопасности. «Мы не просто партнеры по ОДКБ. И подход Москвы к защите Белоруссии носит не конъюнктурный характер, он связан с геополитическим выбором республики», — уверен эксперт.

Но есть и тревожные тенденции. «Заявление Бабича было болезненно воспринято белорусской оппозицией, они бы вообще не хотели никаких отношений с Россией. Их бы устроил военный зонтик НАТО», — полагает Суздальцев. На его взгляд, внутри республики «стопроцентной поддержки союза нет». «Эрозия добрососедских отношений наблюдается на уровне и политического класса, и общества. В сознании населения республики присутствует так называемый украинский синдром. Это та стадия, когда виновником всех социальных и экономических проблем назначается кто-то внешний — в данном случае Россия», — заключает он.

Белорусский политолог Юрий Шевцов считает заявление российского посла «очень уместным». «Прошло 23 года после референдума в Беларуси о союзе с Россией, этот референдум дал где-то 90 процентов голосов «за». И эту политику союза Минск все эти годы и проводит. Российский ядерный щит — основа белорусской устойчивости в военном плане относительно НАТО.  Сейчас настал момент проверки этого белорусского внутреннего выбора позицией России», — объясняет он.

Своевременность высказывания Бабича, по словам Шевцова, и в том, что поддержка союзника дает «уверенность и силу белорусской дипломатии». «В момент выбора Россия не отступает. А значит, над Беларусью, скорее всего, нет непосредственной угрозы большой войны. В плане дипломатии это заявление тоже удачно. Польша и другие восточноевропейские страны тоже ядерной войны не хотят, а слова Бабича — это красная черта для радикалов в этих странах и в США», — говорит эксперт. Действенными политиками, подчеркивает он, являются лишь те, за кем есть реальная сила, а даже в Восточной Европе — это в первую очередь ядерное оружие.