Потерянное поклонение | Свежие новости

Фото: Андрей Репин, Коммерсантъ В 1958 году Советский Союз вернул в ГДР вывезенную после войны большую часть шедевров Дрезденской галереи. 60 лет спустя в дрезденских музеях открылась выставка, посвященная перемещенным в разное время и по разным причинам ценностям. “Ъ” вспоминает, какие еще необычные коллекции и исторические артефакты перекочевали в российские музейные фонды.Дрезден представляет 16 ноября Государственные музейные собрания Дрездена (Staatliche Kunstsammlungen Dresden, SKD) открыли сразу в нескольких своих музеях выставку с философским названием «Kunstbesitz. Kunstverlust. Objekte und ihre Herkunft» — «Искусство: обладание и потери. Предметы и их происхождение». Отобранные для нее произведения искусства можно до конца марта увидеть во Дворце-резиденции (там гостям напомнят, как было организовано массовое похищение предметов искусства из Дрездена в нацистские времена), Альбертинуме, Собрании фарфора и Галерее cтарых мастеров. В общей сложности показаны около 60 работ — утраченные и возвращенные картины, рисунки, графика, фарфор, майолика, мебель, настольные игры, бронзовые скульптуры и серебро. «Выставка посвящена теме происхождения предметов искусства, их собственникам и обладателям»,— рассказал “Ъ” куратор выставки, профессор Гилберт Люпфер, много лет занимающий вопросами перемещенных ценностей. «Артефакты могут менять владельцев по разным причинам, будь то покупка, подарок, конфискация, кража — или реституция,— говорит искусствовед.— Вопросы собственности и происхождения произведений искусства имеют политическое, правовое, моральное и эмоциональное измерение. И наша выставка как раз показывает различные контексты перемещения — от конфискаций и краж ценных объектов при национал-социалистах в 1933-1945 годах до экспроприации собственности знати после 1945 года и возвращения военных трофеев во времена ГДР». Следуя этой логике, зрителям показывают предметы, вновь попавшие в музейную коллекцию за последние 70 лет. Что-то возвращали целенаправленно, другие истории выглядят случайными находками. Например, «Читающая девочка» Шарля Гютена была найдена в 1950 году в камере хранения на Восточном вокзале Берлина, а считавшийся утраченным мужской портрет кисти Лукаса Кранаха Старшего «всплыл» в 1958 году на аукционе Christie’s в Лондоне. В музее говорят, что используют все доступные юридические и политические возможности для восполнения утраченных артефактов, а там, где это невозможно, стараются вместе с местными исследователями вести работу по их изучению и следить за сохранностью.При этом, говоря о перемещенных объектах, в Дрездене не забывают и об экспонатах, попавших в коллекцию еще до Второй мировой войны — чаще всего речь идет о трофеях колониальных походов XIX-XX веков. По словам господин Люпфера, споры о них ведутся сейчас во многих европейских странах. «В этом случае не всегда речь идет о реституции, но как минимум — о прозрачности, доступности, возможностях для информирования и исследования, а также порядочном и открытом обхождении с той страной или коллекцией, откуда сам объект». Бывают необычные кейсы — например, сохранившиеся в музейных коллекциях человеческие останки. SKD, как и многие другие музеи Германии, стремится возвращать их на родину, если та высказывает такое желание. Например, в прошлом году на Гавайи отправились останки из древних захоронений, вывезенные в Старый свет в конце XIX века; на очереди — запросы из Новой Зеландии и Австралии. «К своему нынешнему местонахождению многие предметы искусства прошли через множество этапов и окольных путей. Их судьба — нередко отражение исторических событий, изломов ХХ века: беззакония нацистов, передача трофеев, земельные реформы и коллективизация»,— рассуждает немецкий исследователь. Сейчас поводом для организации выставки послужили сразу несколько годовщин. Во-первых, 60-летие полного возвращения в Дрезденскую галерею произведений искусства из Советского Союза. В марте 1955 года Москва объявляет о передаче ГДР работ из Галереи старых мастеров в Дрездене. Среди 1240 картин — знаменитая «Сикстинская мадонна» Рафаэля, а также Тициан, Дюрер, Рубенс, Рембрандт. К 1958 году картины вернулись в Саксонию. Во-вторых, 20-летие так называемых вашингтонских принципов — согласованные в 1998 году 44 странами «Принципы вашингтонской конференции в отношении произведений искусства, которые были изъяты национал-социалистами» заложили основу для возврата рассыпанных по миру коллекций.В-третьих, десятилетие запуска в SKD проекта Daphne, в рамках которого под руководством профессора Люпфера стали проводиться систематические исследования происхождения утраченных и перемещенных предметов искусства — как из Дрездена, так и в Дрезден. «Эта работа возможна только при условии интенсивного обмена с коллегами, в том числе из России,— уверен профессор.— Например, при поддержке Getty Foundation Дрезден работает над общим проектом с российскими музеями (прежде всего Пушкинским и Эрмитажем)».

Профессор Гилберт Люпфер

Фото: SKD При этом он отмечает, что на ХХ веке процесс реституции не остановился. Например, несколько картин было направлено из России в Дрезден в 2001 году. Тогда же на полях российско-германских консультаций в Санкт-Петербурге Владимир Путин передал канцлеру Шредеру «Портрет гайдука в высокой шляпе» работы Кристофа Паудисса — его тоже можно будет увидеть на выставке.«И через 70 лет спустя в Дрезден продолжают возвращаться работы, в том числе считавшиеся утраченными. И дрезденские музеи продолжают возвращать многочисленные работы бывшим владельцам. Но десятки тысяч предметов по-прежнему считаются утраченными, прежде всего — те, что пропали сразу после войны из хранилищ. Часть коллекций были, по всей вероятности, разрушены, другие — разграблены и испорчены, часть — вывезены как трофейное искусство в СССР. Многочисленные предметы искусства из дрезденских музеев по-прежнему находятся в музеях, хранилищах и частных коллекциях, разбросанных по всему постсоветскому пространству»,— рассказывает профессор Люпфер. Дорога домой В России сегодня понятие «перемещенные ценности» используют прежде всего применительно к предметам искусства, сменившим владельца (и чаще — еще и страну) в результате Второй Мировой. Сперва коллекции Третьего рейха пополняли нацисты, а затем уже страны-победительницы «отвоевывали» искусство обратно: для поиска и вывоза артефактов были сформированы специальные команды искусствоведов. СССР, Великобритания, США и Франция вывезли из Германии миллионы предметов искусства, книг, архивных документов. Более 2 млн экспонатов были размещены в музеях Москвы, Ленинграда, Киева — картины, скульптуры, предметы декоративно-прикладного искусства. Таким же образом в Россию после войны попали артефакты не только из Германии, но и, например, из Австрии — древние папирусы из национальной библиотеки и архивные документы еврейской религиозной общины. Как заявлял ТАСС посол Австрии в РФ Йоханес Айгнер, вопрос об их возвращении в Вену был среди возможных тем для обсуждения в ходе визита Владимира Путина в Австрию в мае этого года, однако пока никаких подвижек достигнуто не было.Вывоз ценностей осуществлялся вполне правомерно — на основании документов, принятых четырехсторонним контрольным советом, который тогда являлся верховным органом власти в оккупированной Германии. Тем не менее часть предметов искусства в послевоенное время стала возвращаться на родину. Так, США вернули ФРГ большую часть захваченных ценностей еще в 1954 году. В свою очередь, СССР с формулировкой «в дар германскому народу» СССР вернул ГДР почти четыре пятых вывезенного, включая большую часть собрания Дрезденской картинной галереи — всего около двух миллионов предметов, или 19 коллекций и собраний. Затем процесс передачи остановился: изменился политический климат. В 1990 году законность вывоза ценностей подтвердили еще раз. В ходе переговоров об объединении Германии СССР, США, Великобритания и Франция установили, что «меры по изъятию имущества, принятые на основе прав и верховенства оккупационных властей (1945-1949 годов) являются необратимыми». Тем не менее, после распада Советского союза ФРГ продолжала активно добиваться возврата остальных утраченных ценностей. Впервые о пересмотре национальных коллекций заговорили в 1992 году президент России Борис Ельцин и канцлер ФРГ Гельмут Коль и, по данным “Ъ”, с 1992 по 1994 год ни одна российско-немецкая встреча высокого уровня не обходилась без обсуждения проблемы реституции. Перед выборами в Бундестаг 1994 года, на которых господин Коль снова стал канцлером, Германия распространила меморандум, в котором страна решительно требовала от России вернуть все вывезенные предметы искусства. В ответ на это 21 апреля 1995 года Государственная дума РФ ввела мораторий на принятие решений о возвращении культурных ценностей, перемещенных в годы Второй Мировой. А в 1998 году вступил в силу закон о реституции, запрещающий возвращение трофейных ценностей в Германию. Тем самым российской собственностью был признан, например, клад Приама, обнаруженный Генрихом Шлиманом во время его раскопок на месте древней Трои. До Второй мировой войны находки были выставлены в берлинском Музее первобытной и древней истории. Однако после падения рейха директор музея Вильгельм Унферцагг сдал золото советским офицерам — и оно пропало до 1990-х годов, когда российские историки Григорий Козлов и Константин Акинша смогли доказать, что ценности хранятся в ГМИИ имени Пушкина. Как оказалось позднее, там они были спрятаны в секретной кладовой, куда можно было попасть только через стальную дверь из экскурсионного бюро. Подобные отделы специального хранения с ограниченным доступом до сих пор существуют во многих музеях.Читайте также: У берегов Камчатки произошло сильное землетрясение магнитудой 6,5«Такие отделы спецхрана создавались при крупных музеях сразу после войны: все знали, что они есть, описи коллекций были сделаны, но доступа к ним вплоть до 1990-х годов никто не имел. Сейчас для специалистов из соответствующих стран это не секрет, мы даже проводим совместные исследования и проекты. Но делается это по-прежнему по специальному разрешению Министерства культуры»,— рассказывает один из российских искусствоведов. Связь между этими отделами и внешним миром была установлена в начале 2000-х годов, когда Министерство культуры РФ запустило онлайн-проект «Культурные ценности — жертвы войны». Одно время там можно было найти каталог артефактов из различных российских музеев — но затем многие позиции из него пропали. От политики до возвращения Несмотря на то, что на первый взгляд возвращение предметов искусства «на свои места» может показаться позитивным шагом, многие эксперты и работники музеев выступают против реституции. По их мнению, процесс реституции артефактов из сложившихся музейных коллекций может вызвать «эффект домино» и ознаменовать начало передела художественных коллекций всего мира — Эрмитажа, Британского музея, Лувра. «Всякое нарушение цельности музейного собрания ведет к разорению музейного фонда как такового — мы это проходили и в 1920-е, и в 1990-е. По сути же все, что мы сейчас называем реституцией,— проявления этого постколониального синдрома вины. И сюда можно отнести все происходящее у нас в последние годы: и планы передела коллекций ГМИИ и Эрмитажа ради воссоздания Музея нового западного искусства, и споры вокруг дворцов-музеев в петербургских пригородах,— заявлял “Ъ” директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский в марте этого года.— Одним-единственным документом можно нарушить неприкосновенность коллекции». Неудивительно, что тема перемещенных ценностей остается крайне деликатной и многие дипломаты и искусствоведы, к которым обращался “Ъ”, отказались ее комментировать.

Михаил Пиотровский о реституции культурных ценностей

Хотя музейные работники сочли бы такую классификацию упрощенной, перемещенные предметы искусства можно условно разделить на две группы — «законно» и «незаконно» перемещенные. В случае с объектами, легально попавшими на территорию России, может идти речь только о добровольном возвращении, и это нередко вопрос политических договоренностей. Хотя «страна исхода» и в этом случае нередко настаивает на своих правах. По-другому обстоит ситуация с предметами, статус которых до сих пор не прояснен. Некоторые из них были перевезены через границу незаконно или при невыясненных обстоятельствах, другие — уже обещаны к возврату и затем вновь спрятаны в спецхранилища. Третьи — и вовсе считаются утраченными. Пропавший череп, украденные рубины и дневники Геббельса“Ъ” собрал примеры объектов культурного наследия из российских собраний, которые хотели бы увидеть на родине.

Эстония Казахстан Польша Турция Нидерланды Украина Германия Белоруссия

Цепь первого эстонского президента

Орден Государственного герба как высшая государственная награда появился в независимой Эстонии в 1936 году. Меньше чем через два года для первого эстонского президента Константина Пятса по эскизам художника Пауля Лухтейна был изготовлен сам орден (восьмиконечная золотая звезда диаметром 87 мм с государственным гербом) и цепь к нему — 48 золотых звеньев шириной 30 мм, в качестве украшения — рубины, сапфиры и почти сотня бриллиантов. В таком виде — не просто на ленте, а на золотой цепи — орден полагался только одному человеку: президенту страны.Но в 1940 году и первый орден на цепи, и сам первый президент были вывезены в РСФСР. Арестованный советскими властями Константин Пятс в 1956 году скончался в психоневрологической больнице деревни Бурашево в Тверской области. А цепь и орден были помещены в фонды Оружейной палаты Московского Кремля.Генконсульство Республики Эстония в Санкт-Петербурге описывает дальнейшие события так: «Когда Эстония после восстановления независимости потребовала вернуть цепь ордена Государственного герба, российская сторона сначала отреагировала отрицанием существования регалий. Затем уверяла, что в Оружейной палате действительно находится аналогичная цепь, но она якобы не является символом власти президента Эстонии. Эстонская сторона доказала на основе архивных документов, фотографий, эскизов и письменных показаний Пауля Лухтейна, что символ власти президента был изготовлен действительно в единственном экземпляре и этот экземпляр именно тот, что хранится в Оружейной палате Кремля». В 1994 году сотрудники музея продемонстрировали цепь послу Эстонии — но не отдали.В 2005 году бывший министр культуры Михаил Швыдкой официально сообщил: из цепи куда-то пропали два рубина. Тогда же он пообещал заменить драгоценные камни. Годом позже руководитель эстонской парламентской группа по связям с Россией Сергей Иванов заявлял, что возвращение на родину президентских регалий «может стать отправной точкой для дальнейшего развития эстонско-российских связей». Однако пока из-за неопределенных юридических (а возможно, и политических) сложностей цепь так в Эстонию и не вернулась. В прошлом году евродепутат от Эстонии Урмас Паэт даже попросил Еврокомиссию посодействовать в возврате цепи, но ее члены ответили, что не обладают такими полномочиями. Впрочем, официальный Таллинн закрыл для себя этот вопрос еще в 2008 году, когда по чертежам оригинала на родине была создана его точная реплика, официально заменившая утраченную драгоценность.

Фото: Ints Kalnins / Reuters

Череп Кенесары Касымова

Последний правитель Казахского ханства Кенесары Касымов стал национальным героем, возглавив самое крупное национально-освободительное восстание XIX века в Казахстане. В 1847 году хан Кенесары был взят в плен и убит на территории современной Киргизии. Дальнейшая судьба головы, по слухам, такова: в качестве трофея ее отправили в Россию (император Николай I посулил за нее большую награду), затем — в Эрмитаж и, наконец, в Кунсткамеру (Музей антропологии и этнографии имени Петра Великого РАН). Впрочем, сотрудники российских музеев заверяют, что останков Кенесары Касымова у них нет и никогда не было.Координатор созданного в Казахстане движения «Вернем хана Кенесары» Нурлан Амрекулов все же убежден, что череп хана находится в России. «Сотни людей готовы поклясться, что видели голову хана Кене (Кенесары.—“Ъ”) в Эрмитаже — в полуподвальном зале под стеклом. Там было написано, что это голова Кенесары Касымова»,— рассказал он “Ъ”. Также, по некоторым данным, на лобной кости этого черепа некая печать, которая могла бы помочь узнать его среди прочих.В 2015 году президенту РФ от имени 100 тыс. казахстанцев было направлено письмо с просьбой вернуть череп. «Это очень болезненная тема, это рана казахского народа,— объясняет Нурлан Амрекулов.— Для нас вернуть голову Кенесары означает отдать последний долг своему хану-великомученику, снять связанное с этим чувство вины и получить благословение от всех предков».Годом позже судьба останков последнего казахского хана обсуждалась на встрече глав правительств двух стран, где Дмитрий Медведев пообещал своему казахстанскому коллеге Кариму Масимову разобраться и дать все необходимые поручения. Итогом этой беседы стал возврат черепа лидера другого освободительного движения — Кейки-батыра (Нурмагамбета Кокембаева), который впоследствии с воинскими почестями был захоронен в Казахстане. Местонахождение головы хана Кенесары так и осталось неизвестным.

Фото: Владимир Бугаев / ТАСС

«Мадонна с младенцем» Лукаса Кранаха Старшего из церкви в Глогуве

Как пояснили “Ъ” в МИД Польши, с ее территории с начала Второй мировой с территории страны было вывезено более 516 тыс. предметов искусства: «разграбление велось главным образом Третьим рейхом, но значительная часть произведений искусства и культуры была также разграблена Красной армией». В 2004 году польская сторона направила в РФ десять запросов о реституции по поводу картин, хранящихся в ГМИИ имени Пушкина. Среди утраченных картин — и картина Лукаса Кранаха Старшего «Мадонна с младенцем», датированная 1518 годом и с 1565 по 1943 год до находившаяся в церкви Успения Пресвятой Богородицы в Глогуве. Согласно действующему закону о перемещенных в результате Второй мировой войны культурных ценностях, возвращать нужно те из них, которые «являлись собственностью религиозных организаций или частных благотворительных учреждений».В МИД Польши “Ъ” пояснили, что в 1943-м картина была вывезена из церкви, но еще в июне 1945 года, то есть после окончания войны, находилась на территории Польши. Дальнейшая судьба ее не была известна до 2003 года, когда Минкульт РФ запустил сайт «Культурные ценности — жертвы войны», где были опубликованы в том числе картины, которые попали в коллекции российских музеев музеев.Читайте также: На Алтае один человек погиб в ДТП с семью машинами«Среди картин из собрания музея имени Пушкина поиск выдавал и ту самую картину Лукаса Кранаха Старшего. Информация сопровождалась цветной фотографией. Через некоторое время страница с сайта пропала, а на самом сайте была в основном собрана информация о потерях, понесенных Российской Федерацией. С тех пор картина была включена в перечень польских военных потерь и мы прилагаем усилия, чтобы ее вернуть»,— пояснили “Ъ” в ведомстве.

Фото: Посольство Республики Польша

Памятники эпохи царства Урарту

В турецком парламенте прошлого созыва была создана специальная комиссия по возвращению культурных ценностей, на заседаниях которой периодически упоминают и Россию. 16 ноября 2017 председатель комиссии Мустафа Исен на заседании заявил, что никаких официальных требований Анкара к Москве не предъявляет. Тем не менее в отчете комиссии, датированном апрелем 2018 года и перечисляющем подлежащие возврату артефакты, в графе «Россия» все же обозначены претензии турецкой стороны — «рукописи, вывезенные в Россию из Трабзона».В марте этого года об усилиях по возврату рукописей писала турецкая газета Milliyet. Издание цитирует заявление экс-министра строительства и благоустройства Турции и в прошлом президента футбольного клуба «Трабзонспор» Фарука Озака, который сказал, что на протяжении девяти лет добивается возвращения на родину артефактов эпохи Урарту (древнего государства, существовавшего на востоке Турции с VIII по VI век до нашей эры) общим весом 30 тонн, а также 497 исторических рукописей и документов, вывезенных русской армией с востока современной Турции в годы Первой мировой войны.«Скорее всего, принадлежащие нам памятники находятся в Санкт-Петербургском Институте восточных рукописей,— приводит издание слова экс-министра.— В числе похищенных культурных ценностей — мозаика и фрески из мечетей Ени Джума, Ортахисар и Айя-Софья, изображения Мекки и Медины, коллекция книг и газет Трабзона, султанские указы, ценные документы мусульман в Трабзона, элементы убранства мечетей Чарши, Ахи Эврен и другие ценные предметы. Среди памятников, похищенных русскими сто лет назад,— множество артефактов периода Урарту и более 200 рукописей османского периода. Возвращение увезенных в Россию культурных ценностей — важная задача и ответственность для нас с точки зрения защиты наследия наших предков. Мы хотим, чтобы Путин вернул назад то, что все это время у них хранилось».По словам господина Озака, в 2013-2015 годах он не раз обсуждал перспективу возврата ценностей с президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом. Более того, соответствующее решение якобы было принято лидерами России и Турции. Однако после того, как 24 ноября 2015 года турецкие ВВС сбили в районе турецко-сирийской границы российский Су-24, новостей о возможной реституции не появлялось. В посольстве Турции на запрос “Ъ” о претензиях на культурные ценности не ответили.

Фото: Armando Franca / AP

Коллекция графики, собранная Францем Кенигсом

В 1920-е годы голландский банкир Франц Кенигс скупает на аукционах работы старых мастеров: картины и гравюры Питера Брейгеля Старшего, Иеронима Босха, Рембрандта, Альбрехта Дюрера, Рафаэля, Леонардо да Винчи и Франсиско Гойи. К 1930-м годам финансовые трудности заставляют его пойти на продажу коллекции — и собрание попадает сперва в роттердамский музей Бойманса—ван Бёнингена, а затем, в войну,— в коллекцию Адольфа Гитлера.Уже из Германии после Второй мировой войны рисунки и гравюры из собрания Кенигса вывозят в Москву и Киев, и на протяжении нескольких десятилетий об их местонахождении ничего не было известно. Только в 1992 году министр культуры РФ Евгений Сидоров признает официально: 307 листов из коллекции находятся в ГМИИ имени Пушкина. Спустя двенадцать лет свою часть коллекции Нидерландам возвращает Украина. 139 рисунков и три офорта были переданы из спецхрана Киевского музея западного и восточного искусства (ныне — музей имени Варвары и Богдана Ханенко) в музей Бойманса—ван Бёнингена.«Нидерланды продолжают придавать большое значение решение вопроса о возврате оставшихся предметов из коллекции Кенигса из Москвы»,— подтвердили “Ъ” в посольстве Нидерландов в РФ. Однако российские власти ранее заявляли, что Россия готова отдать собрание Нидерландам, но только «при условии полноценного обмена», так как коллекция принадлежала нацистскому лидеру и вообще была вывезена из Германии в качестве компенсации за утраченные во время войны художественные произведения, а значит, является федеральной собственностью. Теперь же в условиях фактически замороженного политического диалога шансы на возвращение рисунков невелики.

Фото: Gleb Garanich / Reuters

«Скифское золото»

Скандал вокруг коллекции экспонатов из скифских захоронений разразился после присоединения Крыма к РФ. Перед этим, в начале 2014 года экспонаты из четырех крымских музеев и одного киевского были отправлены на выставку «Крым — золотой остров в Черном море» в Бонн, а затем в музей Алларда Пирсона в Амстердаме. Коллекция была прозвана в СМИ «скифским золотом», хотя, по словам директора Эрмитажа Михаила Пиотровского, «там никаких скифов нет, и золота там совсем немного» — прежде всего это «священные вещи из музеев, найденные в Крыму» и вывезенные оттуда.После того, как полуостров перешел под российскую юрисдикцию, в Амстердаме задались вопросом: куда возвращать ценности? В музеи Крыма, по месту формирования коллекций? Или на Украину, раз на выставку объекты были вывезены с Украины? Вернуть 2 тыс. предметов «скифского золота» потребовали и официальный Киев, и четыре крымских музея, обратившиеся в суд. Любое решение выглядело бы спорным, и представленные на выставке объекты после ее закрытия в августе 2014 года надолго застряли в Амстердаме. В конце 2016 года суд Амстердама принял решение о передаче «скифского золота» Украине. «Это решение абсолютно политическое, беспрецедентное, отбрасывающее нас во времена передела музейных культурных ценностей»,— заявил тогда министр культуры РФ Владимир Мединский. Крымские музеи подали на апелляцию, но срок ее рассмотрения отложен до 2019 года.

Фото: Виктор Коротаев / Коммерсантъ

Дневники Геббельса и промышленный шпионаж

Сейчас в России по-прежнему находятся многочисленные немецкие архивные документы. После Второй мировой войны трофейные бригады были обязаны изымать не только произведения искусства, но и документы и архивы государственных ведомств, предприятий и университетов — все, что могло содержать данные о военных преступлениях Третьего рейха или представлять интерес для развития советской послевоенной промышленности. В 1950-е часть документов была возвращена из СССР в ГДР, а в 1960-е в ФРГ стали возвращаться аналогичные архивы из Франции, Великобритании и США.Значительный интерес для историков представляют архивы нацистских министерств и архив гестапо. Часть этих документов хранится в фондах Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), а ключевые документы, включая дневники Геббельса,— в Российском государственном военном архиве (РГВА). «К тем документам, которые хранятся в федеральных архивах, немецкие исследователи могут получить доступ. А вот к архивам ФСБ и МИДа такого доступа в общем-то нет, более того, мы не знаем, что за документы могут быть у них сохранены. Радует, что Центральный архив Минобороны РФ совместно с нашим институтом ведет работу по оцифровке соответствующих фондов и публикации их в интернете»,— пояснила “Ъ” директор Германского исторического института в Москве Сандра Дальке. По ее словам, переговоры о возвращении архивов ведутся с 1990-х годов, но до сих пор далеко не продвинулись по причине того, что взгляды сторон на право сохранить или вернуть документы кардинально различаются.

Фото: AP

Слуцкие пояса

Слуцкие пояса считаются национальной реликвией Белоруссии. Этот предмет мужского гардероба, который с XVIII века ткали на мануфактуре города Слуцка из тонких шелковых, золотых и серебряных нитей. Пояс фактически выступал знаком отличия для представителей высших сословий — польской и белорусской шляхты, а на создание одного подобного произведения искусства уходило от 400 до 800 г золота. Сейчас в Белоруссии остался только один целый пояс — в Москве же только в Государственном историческом музее хранятся 80 целых поясов и 60 фрагментов. В самом начале ХХ века коллекцию собрал и подарил музею московский купец Петр Щукин.По данным дипломатических источников “Ъ” вопрос о передаче Минску нескольких поясов поднимался с 1990-х годов — пока безрезультатно. Официальную позицию Москвы в 2009 году сформулировал тогдашний министр культуры Александр Авдеев. «Российская сторона готова предоставить Белоруссии право экспонировать без ограничений слуцкие пояса из своих музеев»,— заверил он в ходе визита в Национальный художественный музей Белоруссии. Однако о возврате речи не идет: «Не стоит открывать ящик Пандоры, иначе будут встречные просьбы».

Фото: Пресс-служба Президента Республики Беларусь

Галина Дудина, Юлия Грицай, Дина Марганова, Кирилл Кривошеев