Подольский беспредел: женщина с детьми вынуждена скитаться по знакомым из-за нежелания властей выделить жилье
Подольчанка Ольга Дикова — мать двоих детей. С 2014 года, как и еще десяток семей ее соседей, фактически является бездомной. Виной тому послужил страшный пожар, произошедший в подмосковном Подольске в начале апреля 2014 года. Тогда ее квартира (к счастью, на тот момент Ольга с малолетним сыном ночевала у друзей) и ее имущество выгорели полностью.
И вот уже четыре с половиной года женщина не может добиться того, чтобы ей выделили необходимое жилье. Более того, ее даже не признают внеочередником на получение квартиры, а лишь на улучшение жилищных условий. Хотя, что вообще можно улучшить в ее бывшем доме, неизвестно. От него остались только арматурный остов и несколько бетонных перекрытий. В нем не просто нельзя жить — рядом с ним опасно находиться.
За четыре года были пройдены все инстанции — начиная от чиновников местной администрации и заканчивая депутатом Государственной Думы Вячеславом Фетисовым. Однако воз и ныне там — чиновники пишут, что предлагают ей маневренное жилье, но оснований ставить ее на внеочередное получение жилья нет. Федеральное агенство новостей решило провести расследование и понять, что же в действительности предлагает администрация Подольска женщине уже с двумя детьми взамен полностью утраченного имущества.
«Это было как общежитие, раньше были коммуналки — трехэтажный дом, — рассказала Ольга ФАН. — Три подъезда у нас было. Дом поделен на три секции. Пожар был уже три раза. В 2008 и в 2012 годах горела первая секция, которая ближе к дороге. А в 2014 сгорела середина, наша часть. У нас чудеса такие творятся: в 2008 году дом был признан аварийным и непригодным для жилья, была созвана комиссия, глава города подписал документ. Дом был включен в программу переселения из аварийного жилья до 2014 года.
Сроки двигали, застройщиков меняли и до сих пор меняют, а по факту — дом сгорел. У меня сейчас грудной ребенок, мне его необходимо прописать, но некуда: стоит штамп в паспорте, но дома-то нет. Мы уже четыре года скитаемся по знакомым. Администрация предлагает маневренное жилье. Все в плесени, 8 квадратных метров. Это вообще ни в какие ворота не лезет. Куда я только ни писала, куда я только ни обращалась, все бесполезно. Никто ничего не может объяснить».
Ольга в прошлом году сама встала в одну из очередей. Но она по «улучшению жилищных условий», то есть несрочная. А судя по фотографии, дома нет совсем. То есть это даже не аварийное жилье, а развалины после пожара. Жить Ольге сейчас совсем негде — квартира в доме №46 по улице Плещеевской была ее единственным жильем. А сейчас она уже не с одним ребенком, а с двумя — месяц назад у Оли родился второй сыночек, который был выписан из родильного дома в никуда.
«При этом кто-то получил жилье, а кто-то — нет, — продолжает собеседница. — Я им задаю прямой вопрос — почему мои соседи получили, а моя семья — нет? Кто принял решение, что они больше нуждаются, чем я. Сейчас я с двумя детьми, младшему всего месяц. Живу у знакомых на дачном участке. Куда только не обращалась, у меня с 2014 года огромная пачка ответов с обычными отписками. Мол, о предоставлении постоянного жилья речи не идет, так как в городе Подольске его нет. Хотя весь город, все микрорайоны в новостройках. Жилье по факту есть — огромные «Кузнечики», «Подольские просторы».
Почему его не предоставляют — непонятно. Только маневренный фонд. А маневренный фонд я смотрела три раза, разные квартиры. И в 2014 году, и в 2017, и 2018 они мне предлагали — жилье ужасное. Это даже жильем назвать нельзя. Ужасные соседи, в плане — пьющие. Я им объяснила — как я, когда работаю, ребенка одного оставлю в компании таких людей? Они мне ответили, что это не их проблемы».
По словам Диковой, ее требование жилья, которое по закону ей положено, уже вызывает раздражение у местных чиновников и депутатов. Ей даже поступают угрозы, что лучше бы женщине остановиться и перестать писать жалобы. И это с учетом того, что последний раз Ольга была на приеме уже на последних месяцах беременности.
«Мне даже поступали угрозы со стороны администрации, — говорит женщина. — И первый заместитель у нас есть — Чуб [Заместитель главы администрации городского округа Подольск Виктор Чуб] и депутат Павел Максимович. Прямо на приеме мне говорили: «Перестаньте писать, по-хорошему. Иначе будем с вами общаться по-плохому». То есть беременной на тот момент женщине на официальном приеме у заместителя главы администрации поступают такие угрозы».
В своих отписках чиновники не раз указывали, что предлагали Ольге маневренное жилье, и она сама от него отказалась. А другие люди согласились. Комнаты действительно предлагались. Только условия в них были жуткие: стены — в плесени, удобств фактически никаких, комнатка маленькая. Соседи, как правило, ведут асоциальный образ жизни — нахождение с ними двух малолетних детей просто неприемлемо. А теперь — новая беда: Ольга не может к своему младшему — новорожденному — сыну вызвать медицинскую помощь.
«Я вообще столкнулась с такой проблемой, что ко мне врачи не хотели приходить, к моему грудному ребенку, — рассказала Ольга. — Типа мы здесь не обслуживаем, пропишите ребенка и по месту прописки вызывайте. А куда я пропишу — в пустоту? Штамп в паспорте есть, а по факту жилья-то нет. И самое обидное — почему часть людей переселили, а другую — нет. Выясняется, что я не подала заявление, но мне никто не говорил, что надо его написать.
Люди после пожара были в прострации, голова кругом шла. Они из окошек выпрыгивали, свое имущество выкидывали, спасая. На тот момент меня с сыном дома не было — мы находились в гостях. У нас пропало все имущество полностью, все сгорело. И выдали пособие нам всего 30 тысяч рублей как единовременную выплату по пожару. А части жителей вообще не была выплачена эта компенсация из-за какой-то надуманной справки, будто люди там якобы не жили. Мне уже потом сотрудники соцзащиты сказали, что я могла обратиться в суд, так как эта выплата полагается всем».
На данный момент Ольга с двумя детьми продолжает жить в дачном домике своих знакомых, который абсолютно не приспособлен для зимнего проживания. Сейчас она написала петицию на имя президента России, но чиновники только разводят руками: жилья нет и в ближайшее время не предвидится. Именно такая формулировка значится в ответах на письма женщины. При этом администрация тратит по 1,5 миллиона рублей на конверты, вероятно, для таких вот ответов, более 4,3 миллиона рублей на цветочную продукцию для нужд администрации, по пять миллионов в год на телепередачи о деятельности местных органов самоуправления.
Согласно сведениям о доходах сотрудников администрации, тот же Виктор Чуб имеет в собственности три квартиры — 36,7 квадратных метра, 114,3 квадратных метра и 71,6 квадратных метра. Его супруга обладает еще одной квартирой в 33,3 квадратных метра, жилым строением в 56,5 квадратов. Куда уж Виктору Владимировичу понять простую подольчанку Ольгу Дикову, у которой в собственности нет ни одного квадратного метра. Да и в пользовании тоже.
Может, все-таки чиновники спустятся с многоквартирных небес на землю и уже поймут, что люди, чьи интересы они призваны защищать, не могут даже зарегистрировать младенца, так как их жилье уничтожено пожаром. Может, кто-то все-таки выделит погорельцам жилье, положенное по закону еще четыре с половиной года назад.