«Орал, как будто режут меня живого». Что рассказал Костомаров в интервью
Содержание:
«Орал, как будто режут меня живого». Что рассказал Костомаров Роман Костомаров и его жена Оксана Домнина впервые рассказали о том, как пережили болезнь спортсмена в начале года. В передаче «Секрет на миллион» они поведали детали, о которых до сих пор не было известно
О начале болезни и бане
По его словам, его жена Оксана Домнина заболела еще 30 декабря, у нее была температура 39,5. «Я катаюсь с ней, есть легкий контакт на катке. Вполне вероятно, что я заразился, подцепил вирус. Болело еще плечо, старая травма, но она обострилась. Приходилось делать уколы. Плюс я начал подкашливать. Температура? Я никогда ее не измерял. Само пройдет, всегда так было. Был доктор на катке, я приходил просто за обезболивающими для плеча. Кроме кашля симптомов не было» — рассказал он.
8 января Костомаров со своим другом конькобежцем Иваном Скобревым поехали в баню. По его словам, обезболивающие ослабили его иммунитет и несмотря на это он нырнул несколько раз в прорубь. «Когда поехал обратно в такси, кашель был как из трубы. Наверное, это было воспаление легких. Я ехал 40 минут до дома и кашлял без остановки. Потом была боль в боку, сводило мышцы. Тут я понял, что уже подозрительно, такой боли у меня никогда раньше не было», — признался Костомаров, добавив, что через некоторое время он вызвал скорую.
Попадание в больницу
Он вспоминает, что ка ктолько его привезли в больницу, то забрали телефон. «Я помню палату, где много человек лежит. Кто-то переломанный, кто-то кашляет. Я просился в туалет, за мной приезжали с коляской. Дальше я ничего не помню. Потом меня начали подключать к аппарату. Насколько я знаю, я задыхался все равно. Меня подключили к ЭКМО. И тогда меня доставили в Коммунарку», — рассказал Костомаров.
Раскрывая подробности он признался, что ему снились ужасы. «Тоннеля не видел, были странные сны, когда глубоко под водой ты не можешь найти выход, а чтобы вдохнуть, тебе нужно всплыть. Самый ужасный сон — я стою один на даче, смотрю на себя со стороны в пяти метрах, и кто-то меня снимает. Я в шапке… И тут меня поджигают, будто спичку. И шапка падает на ботинки, я исчезаю, сгорел сверху донизу моментально. До мурашек. И секунд через 30 происходит обратное», — говорит Костомаров, добавляя, что во сне его также награждал Рамзан Кадыров, вешал бронежилет и давал значок Героя России.
Костомаров 10 января попал в «Коммунарку» из-за тотального вирусно-бактериального поражения легких. Длительное подключение к аппарату ЭКМО (экстракорпоральной мембранной оксигенации; используется при развитии острой тяжелой дыхательной недостаточности) помогло спасти спортсмену жизнь, но привело к нарушению кровообращения, вызвавшему проблемы с сосудами пальцев рук и ног. Он перенес несколько ампутаций на руках и ногах. Его выписали из больницы только в начале июля.
22 августа Костомаров впервые вышел на лед в конце номера его жены Оксаны Домниной на шоу Ильи Авербуха «Письма любви». Обняв супругу, он ушел с ней со льда под аплодисменты публики.
Роман Костомаров завоевал золото Олимпиады в Турине в танцах на льду в дуэте с Татьяной Навкой. В их активе также две победы на чемпионатах мира и три — на чемпионатах Европы.
Об ампутациях
Костомаров рассказал, что с предложением об ампутации конечностей к нему пришел главврач Коммунарки Денис Проценко. Врач ему сказал, что необходимо ампутировать стопы ног, кисти рук.
«Я бы зарыдал и закричал, но я не верил в это. Был бы я в трезвом состоянии, как сейчас, может, сказал бы «нет». Это ужасно, что произошло. Больно физически и морально. Это изменило в корне мою жизнь, она стала более тяжелой. Тогда я понимал, что другого выхода нет. Сказал — раз операция, так операция. Я не помню, подписывал я что-то или нет. Мне нечем было подписывать», — сказал Костомаров.
Спортсмен заявил, что к врачам у него нет претензий. «Врачи не только спасли мне жизнь, но и сделали все, чтобы максимально облегчить будущую жизнь, чтобы я мог тренироваться. Помогла сильно моя партнерша Татьяна Навка, чтобы меня перевезли в хорошую больницу. Мне грех жаловаться. Морально от этого не легче. Спасает только семья, общение с друзьями, что я могу видеть своих детей. Я часто плачу, раз в два-три дня, дочка меня за это наказывает», — признался он.
Костомаров завил, что помнит много страшных вещей, которые с ним произошли. «Один раз рановато меня вывели из наркоза, думал, меня режут живьем. Я 5-10 минут орал от боли. Какое-то время я ощутил эту адскую боль. Мне сразу отключили ногу, и я перестал ее чувствовать. Но физическая боль ничто по сравнению с тем, что ты чувствуешь внутренне», — говорит он.
О сепсисе, некрозе и возможной новой операции
По словам Оксаны Домниной она впоследствии узнала, что врачи давали на выживание 2%. Однако этого не произошло. «Врачи сказали, что пальцы точно не сохранить, еще на третий день. Первые дни я не могла смотреть. Потом помню момент — я ручку его трогаю, а пальцев просто нет. Ощущение такое. Врач сказал — они просто высохли. И это осознание того, что это неизбежно — тяжело. Я увидела будто угли, высохшие косточки. Это невозможно представить. Ты понимаешь — что бы ни вкололи, невозможно спасти», — рассказала Домнина.
Костомаров также раскрыл причины того, почему ампутация проходила по частям. «Сначала ампутировали пальцы. Берцовая кость тоже повреждена, чернуха дальше прошла. И так дальше идут. Старались чистить. Как это происходит — у тебя открытая рана, дыра, торчит кость. Только ты не понимаешь, как из тебя не вытекает кровь. И чистят. Крови тоже много потерял, конечно. Мне еще залили чью-то кровь, брови почернели (смеется). Шутка. Боролись за каждый миллиметр», — говорит он.
Костомаров заявил, что во время лечения у него язык начал чернеть, ухо, возникали проблемы с глазами. То, что не пошел некроз во внутренние органы, очень хорошо. Иначе пришлось бы меня усыплять точно. За ладонь борются до сих пор. Возможно, предстоит еще одна операция», — сказал фигурист.
Об инсульте
По словам Домниной в начале февраля ей казалось, что легкие восстанавливаются, трахеостому уберут, а Роман начнет разговаривать. Однако начались судороги, а врачи диагностировали инсульт в левой передней доле. И его ввели в кому.
«В медикаментозной коме он был дней пять, но он долго выходил, недели две, по чуть-чуть. Первые дня четыре вообще не просыпался. Я уже сидела и думала: «Господи, я рыдала из-за рук, ног, но голова — это совсем другая история». И непонимание, чем закончится… Говорили, что это повлияет эмоционально, а не на опорно-двигательный аппарат. Почему случился инсульт? У человека, который пережил сепсис, может выстрелить такое в течение года», — говорит она.