Кирилл Бабаев: экономики России и Китая становятся взаимозависимыми

— Нет ли у вас ощущения, что торгово-экономические отношения между Москвой и Пекином после эйфории начинают буксовать: за два года никаких новых инвестиционных проектов?

— Такого ощущения точно нет. Львиную долю прямых иностранных инвестиций в России обеспечивают сейчас именно китайские бизнесмены. Правда, не о всех проектах можно говорить открыто. Да и торговое сотрудничество между нашими странами продолжает оставаться на подъеме. Это мы видим по цифрам товарооборота, который осенью прошлого года перевалил за 200 миллиардов долларов — объем, на который Москва и Пекин планировали выйти, кстати, лишь к 2025 году. Все больше китайских компаний начинают интересоваться Россией с точки зрения и торговли, и локализации производства.

— Но разве рост товарооборота, который вы упомянули, происходит главным образом не за счет поставок из РФ в КНР дешевых энергоносителей? Да, Китай может освоить миллионы и миллионы тонн газа и нефти из России, но разве это мы имеем виду, когда говорим о необходимости развивать экономические отношения между двумя странами?

— Нет, товарооборот растет не только за счет энергоносителей, да и не такие уж они дешевые. Очень быстрыми темпами растет экспорт сельскохозяйственной продукции из РФ в КНР. Импорт зерна, например, за год вырос почти в четыре раза. Увеличивается экспорт мяса, морепродуктов, продукции деревообрабатывающей промышленности, целлюлозы, минеральных удобрений. В Пекине осознают, что именно поставки из России могут обеспечить то, что в Китае называют энергетической и продовольственной безопасностью. И я убежден, что, помимо энергетической составляющей, у нас очень большой потенциал и в других самых разнообразных секторах экономики.

Ну и, конечно, рост товарооборота идет за счет импорта: Россия все больше импортирует из Китая электроники, автомобилей, запчастей и оборудования, станков. Торговля между двумя нашими странами весьма диверсифицированная. И, что особенно важно, наши экономики становятся все более взаимозависимыми. Мы все больше нужны друг другу не только как стратегические военно-политические, но и как торгово-экономические партнеры.

— Судя по вашим словам, Китай становится нашим торгово-экономическим партнером номер один, но нет ли тут опасности оказаться таким образом в его полной зависимости?

— Безусловно, попадать в полную зависимость от одного партнера очень опасно. Пока, впрочем, эта опасность не так уж велика. Еще несколько лет назад Россия зависела от европейских поставок куда больше. Но, конечно, класть яйца в одну корзину ни в коем случае нельзя. Москве следует активно продвигаться на другие рынки, такие как Иран, арабские страны, Индия. И правительство, и мы в НКЦ этим активно занимаемся. Так что пока никакой критической зависимости от КНР я не предвижу.

— То есть в сырьевую колонию Китая, как утверждают аналитики ЦРУ, Россия не превращается?

— Вашингтон давно распространяет этот нарратив, желая вбить клин между Москвой и Пекином. Соединенные Штаты пытаются помешать российско-китайскому сотрудничеству, используя любые средства. К примеру, Вашингтон активно пугает сегодня бизнес и банки КНР вторичными санкциями. Справедливости ради надо сказать, что китайцев это не может не волновать, потому что США по-прежнему остаются одним из крупнейших торговых партнеров КНР, их товарооборот составляет более 600 миллиардов долларов. Китайские компании начинают всерьез переживать за свои торгово-финансовые интересы на западных рынках и вынуждены действовать осторожно из-за постоянных угроз Вашингтона.

— Получается, решения нескольких китайских банков прекратить расчеты с российскими клиентами — тревожный звонок?

— Совершенно верно. Это очень серьезный сигнал, свидетельствующий, что США усиливают давление на Китай. Но, безусловно, это вызовет противодействие со стороны правительства КНР, потому что Пекин никому не позволит диктовать себе условия внешнеэкономической деятельности. Но как бы то ни было, для многих китайских банков угрозы США не пустой звук, они чрезвычайно опасны, потому что долларовые транзакции составляют сотни миллионов долларов, и конечно, банки КНР по-настоящему опасаются закрытия своих корреспондентских счетов в долларах.

— Что же делать?

— Единственное, что в этих условиях Москве и Пекину можно сделать — это создать собственную двустороннюю финансовую инфраструктуру, которая могла бы обеспечить независимость финансовых транзакций и не позволит Соединенным Штатам отслеживать платежи ни китайских, ни российских банков в рублях и в юанях. Формирование такой параллельной международной финансовой системы необходимо для того, чтобы китайские банки и компании чувствовали себя свободными проводить любые платежи в любую сторону и не опасаться при этом того, что попадут под санкции Соединенных Штатов. Без этого РФ и КНР не смогут продолжать нормальные взаиморасчеты друг с другом, мы будем жить как на вулкане. Сегодня это тот самый камень преткновения, не сдвинув который, говорить об устойчивом развитии торгово-экономических отношений между нашими странами вряд ли возможно. Возникшая ситуация совершенно нетерпимая, и я знаю, что правительства обеих стран, хорошо это понимая, прикладывают все усилия, чтобы ее изменить.

— Давайте чуть подробнее поговорим об этой независимой финансовой системе. Речь идет о некой финансовой схеме, которая поможет бизнесу и банкам КНР обходить вторичные санкций?

— Речь идет о том, что на сегодняшний день все платежи, которые проходят через систему SWIFT, отслеживаются со стороны США. Если же для расчетов между Россией и Китаем будет использоваться не SWIFT, а некая система, построенная на базе российской Системы передачи финансовых сообщений (СФПС) или китайской CIPS (China International Payments System), то в этом случае никакого контроля со стороны США над этими платежами не будет. И в этом случае можно будет действовать либо в одной системе, если ты ведешь дела, например, с Америкой, или в другой, если ты работаешь с Россией. Тогда китайским банкам не придется ничего опасаться.

Именно к этому Москва и Пекин сейчас движутся. Причем решений здесь может быть несколько. Можно создать, например, общую систему отслеживания финансовых транзакций или систему платежей в национальных цифровых валютах. Пока сложно сказать, какой именно вариант будет выбран, но ясно, что решение это назрело и уже в нынешнем году его необходимо принимать.

— Но почему до сих пор этой независимой финансовой системы нашим странам выстроить не удалось? В чем проблема?

— Проблема в том, что раньше это никому не было нужно. Мы совершали транзакции через систему SWIFT, которая всех устраивала, потому что свобода торговли и финансовой деятельности была основным принципом мировой финансовой системы. А сейчас принцип этот разрушен самими Соединенными Штатами, в нынешних условиях никакой свободы нет, она уступила место давлению на неугодные страны. Мы это видим не только на примере Китая. США активно давят в настоящее время на банки Турции, Объединенных Арабских Эмиратов, стран СНГ, других стран Глобального Юга, которые активно торгуют с Россией. В системе, которая существовала со Второй мировой войны, сегодня уже мало кто хочет работать. Она больше не обеспечивает вам гарантии стабильности.

— Кроме взаиморасчетов, вторичных санкций, у российско-китайского сотрудничества есть еще одна проблемная сторона: ведь мы совершенно не знаем китайцев, как, впрочем, и они нас?

— Это правда. Причем, речь идет практически обо всем – менталитете, истории, государственном устройстве, судебной системе, возможностях наших рынков, наконец. Нам даже сложно представить, например, что население каждой из 34 провинций КНР составляет в среднем более 50 миллионов человек. Каждая провинция как отдельная страна.

Учитывая все это, недавно по решению правительства России при участии «большой четверки» деловых объединений был создан Национальный координационный центр международного делового сотрудничества, одним из соучредителей которого стал наш Институт Китая и современной Азии РАН. Главная задача центра – предоставлять крупным корпорациям и банкам комплекс услуг по выходу на восточные рынки и эффективной работе на них, от анализа рынков, отраслей, регионов до установления надежных контактов с органами власти и деловыми партнерами. Мы не только обеспечиваем связи корпораций друг с другом, чтобы они могли наиболее быстро и эффективно устанавливать партнерские отношения, но и помогаем бизнесу разобраться в специфике восточных рынков.

Так, например, только что ИКСА РАН совместно с Национальным координационным центром международного делового сотрудничества и инвестиционной компанией А1 подготовили Российско-китайский инвестиционный индекс, который будет полезен и китайским инвесторам в понимании того, в какие регионы России лучше всего инвестировать, и региональным администрациям, стремящимся привлечь инвесторов из КНР. Это один из прикладных инструментов для того, чтобы поднять эффективность инвестиционной среды в России. В дальнейшем мы планируем представлять рынку и другие подобные инструменты.