Капитуляция США в торговых войнах становится неизбежной. Колонка Евгения Беня
При президенте Дональде Трампе с американской геоэкономикой творятся беспрецедентные, феноменальные явления, которые нашли выражение в том, что США своими попытками так или иначе навязать торговые и финансовые ограничения всему свету во многом исподволь, но очень быстро на некоторых направлениях, развернули картину мира на 180°.
Сквозь неадекватный, на первый взгляд, посыл Трампа — и для США, и за его пределами — о том, что он «за без малого пару лет сделал больше, чем все его предшественники», проступает сознательная попытка повсеместно заменить монополию американского глобализма на своего рода монополию американского прагматизма и антиглобализма.
Кроме того, во время предвыборной гонки будущий хозяин Овального кабинета анонсировал разворачивающиеся ныне торговые противостояния США с Китаем, Мексикой и Евросоюзом, целью которых стало изменение мира в угоду новому американскому прагматизму. Однако прежде чем стать президентом, Дональд Трамп выражал готовность «поладить с Путиным», — то есть по сути отойти от раскручивания антироссийских санкций.
По факту же все пошло по своеобразному пути — с одной стороны, пользуясь многолетним опытом управления бизнес-холдингом Дональд Трамп, как и обещал, взял на вооружение привычный для него как для предпринимателя «агрессивный маркетинг» по отношению ко всему миру за пределами Соединенных Штатов, — в частности, повсеместно увеличив пошлины на сталь (25%) и алюминий (10%).
При этом, однако, как Дональд Трамп рассказал газете The Wall Street Journal, одностороннее введение сборов на ввозимые товары является «одним из эффективных инструментов торговых переговоров». То есть американский лидер, выражаясь обиходным языком, наехал на всех разом, чтобы потом уже решать вопросы в интересах его холдинга — США — с каждым партнером по отдельности. И это — действительно незамысловатое ноу-хау и в американском внешнем курсе, и в истории всемирного капитализма. Трамп пока еще верит, что именно таким образом Штатам удалось выйти на новое соглашение с Канадой и Мексикой, а также полагает, что ему удастся «додавить» Евросоюз.
С другой же стороны, хотя США нелегко даются торговые войны с КНР и ЕС, эти финансово-экономические противостояния — любимые детища Трампа. Их сейчас очень неоднозначно воспринимает обширный американский истэблишмент, которому санкции против России как раз по душе. Так что Дональду Трампу пришлось платить за торговые войны Госдепу и Конгрессу расширением антироссийских санкций.
Да и возвращение санкций против Ирана тоже как-то не очень укладывается в исповедуемый Дональдом Трампом национально-государственный прагматизм. В ситуации с отказом от ядерной сделки с Ираном, как и с переносом посольства США в Иерусалим, Трамп, можно сказать, тоже изменил излюбленному финансово-экономическому давлению, пытаясь жестким политизированным образом въехать на неповоротливом осле на Ближний Восток, чтобы «разделять и властвовать».
Впрочем сейчас, похоже, Трампу удастся избежать импичмента после промежуточных ноябрьских выборов в Конгресс, — что откроет для него возможность смягчить противоречия с Россией, если, конечно, он этой возможностью воспользуется.
В бурном потоке международных новостей как-то мимо внимания прошла информация о том, что после лихо начатой торговой войны с Китаем, ставшей для США главным финансово-экономическим фронтом, Трамп довольно скоро начал искать возможность для капитуляции.
Президент США в последнее время неожиданно перешел к заявлениям о «вероятном урегулировании торговых споров с Китаем» в диалоге с руководителем КНР Си Цзиньпином, которому уж точно уступать Трампу нет ни малейшего резона.
Управляющий Народным банком Китая И Ганг, который отметил не так давно временную стагнацию по Китая по росту ВВП (он замедлился в третьем квартале до 6,5% по сравнению с 6,8% в первом полугодии), пообещал, что Народный банк «примет меры по поддержке экономики страны». В связи с этим китайские фондовые площадки прибавили более 4% на позитивном заявлении от Народного банка. Рост индекса был во многом обусловлен анонсированными переговорами между президентом США Дональдом Трампом и председателем КНР Си Цзиньпином.
Объявлением жесткой торговой войны Китаю Трамп стремился защитить и укрепить американского производителя. К чему же приводят антикитайские ограничения США?
Парадоксально, но именно Китай уже имеет от сложившейся ситуации дивиденды по всему миру — и в дальнейшем они неотвратимо ударят по Штатам. Многие еще недавно ориентированные на американский рынок китайские производители перемещаются в страны Юго-Восточной Азии. Там еще более дешевая, чем в КНР, рабочая сила, а главное — гораздо более низкие тарифы на экспорт в США, а у Вьетнама даже подписано соглашение о свободной торговле со Штатами. Та же самая китайская торговая экспансия продолжает уже в обновленном образе угрожать США.
Мало того, китайцы далеко не только опосредованными путями возвращают свои инвестиции в Штаты, но теперь сверхинтенсивно перераспределяют их по всему миру, деятельно подрывая этим американскую монополию. Китайские средства уже циркулируют в Египте, через который Китай развивает беспошлинную торговлю с 26 странами Африки.
За пять месяцев текущего года объем китайских капиталовложений в Штатах под давлением пошлин официально снизился на 92% — зато в ближайшие 15 лет КНР намерена инвестировать за рубеж 2 трлн долларов. Выходит, что США, оказывая на Китай экономическое и финансовое давление, тем самым способствуют укреплению Китая и расширению его повсеместной экспансии и выдавливанию Штатов с мировых фондовых рынков.
Судя по всему, Трамп может прийти к тому, что негласно признает несостоятельность затеянной им широкомасштабной торговой войны с Китаем. Иначе США еще более, чем до прихода Трампа, рискуют — уже в обозримом будущем их экономика может обрушиться под воздействием бурного развития глобальной китайской финансово-экономической системы.
Хотя не исключено, что Дональд Трамп, действуя на китайском направлении из лучших (в отношении своей страны) побуждений, уже успел втолкнуть США в новый необратимый, критический процесс.
Договор о свободной торговле между Евросоюзом и США годами откладывался из-за отказа США ратифицировать Парижское соглашение по климату, разногласий по налогообложению крупных международных цифровых компаний, расширению доступа на американский рынок госзакупок, сохранению запрета на импорт из США генетически модифицированных организмов, по регулированию рынков финансовых услуг из США.
Теперь же Трамп, пытаясь решить сразу все эти проблемы в пользу США, наряду с увеличением пошлин на сталь и алюминий требует от европейских партнеров неукоснительных выплат взносов в НАТО в размере 2% от их ВВП и возвращения старых долгов по этим взносам. Евросоюз в свою очередь ввел ответные меры в виде пошлин на изделия легкой промышленности и сельхозпродукцию из США.
Здесь Трамп в значительной степени «играет на тоненького», рассчитывая, что противоречия между Ангелой Меркель (за которой, условно, Рокфеллеры) и Эммануэлем Макроном (за которым конкретно Ротшильды) не позволят вернуться к идее франко-германского союза, которая для монополии США, — а уж тем более в новом ее виде — подобна кости в горле.
Однако теперь объявленный Дональдом Трампом отказ США от ДРСМД крайне негативно воспринимается в Евросоюзе, который, в отличие от Штатов, при таком развитии событий окажется в непосредственно уязвимом положении в условиях простимулированной США угрозы широкомасштабной войны. Таким образом, Европа может при определенном стечении обстоятельств решиться отойти от США — тем более, чтобы избежать навязчивого финансово-экономического давления со стороны Трампа.
Начатая Трампом торговая война США против ближайших соседей — Канады и Мексики — включая пресловутые пошлины на сталь и алюминий, обернулась недавним трехсторонним торговым соглашением, которое заменит прежнее соглашение о североамериканской зоне свободной торговли. Однако новое соглашение лишь отчасти позволило сгладить давние противоречия, которые предельно обострились при новом президенте США.
Если американо-мексиканская проблематика на слуху в силу ее обширного разнообразия и остроты, то противоречия с Канадой до недавнего времени оставались в тени. Не теряет актуальности давний торговый спор по канадскому лесу — в США превалируют частные лесные угодья, а в Канаде наоборот, большинство лесных участков принадлежит государству. Если компании в США должны сами управлять своими лесными площадями, то в Канаде компании просто платят налог на вырубку леса. Из этого следует, что канадские предприятия имеют меньше издержек и могут продавать свою продукцию в США по меньшим ценам, что является, с точки зрения американской стороны, проявлением «недобросовестной конкуренции».
Канада же в последнее десятилетие пытается ослабить свою тотальную экономическую зависимость от США. При этом, вынашивая планы новых ограничений в отношении американского бизнеса, правительство Канады рассчитывает, что приток огромных средств от соседа будет продолжаться, — но на иных, более выгодных для Оттавы условиях. При возникших обстоятельствах торговое давление со стороны администрации Трампа превратилось в новый серьезный раздражитель для канадского прагматизма.
Дональд Трамп изначально сделал ставку на то, чтобы провоцировать большие торговые конфликты, пытаясь ослабить с их помощью в том числе союзников, которые сейчас на глазах перевоплощаются в соперников США.
Судя по всему, такая стратегия, требующая максимально быстрого превращения США в самого мощного в мире гражданского производителя и монополиста, оказалась практически нереализуемой. Тем более что эту торговую войну приходится вести на всех мыслимых и немыслимых фронтах и учитывать при этом, что период этой войны может быть объективно ограничен четырехлетним президентским сроком.