Какой церковный праздник сегодня, 22 января, чтят православные христиане

Церковные православные праздники 22 января

Филиппов день

Святителя Филиппа, митрополита Московского и всея России, чудотворца

Память Филиппа II (имя при рождении — Феодор) – митрополита Московского. Годы жизни: 1507-1569. Его убил помощник Ивана Грозного – Малюта Скуратов. Дата празднования установлена в 1660 году.

Святитель Филипп, Митрополит Московский, в миру Феодор, происходил из знатного боярского рода Колычевых, занимавших видное место в Боярской думе при дворе московских государей. Он родился в 1507 году. Его отец, Степан Иванович, «муж просвещенный и исполненный ратного духа», попечительно готовил сына к государственному служению. Благочестивая Варвара, мать Феодора, кончившая свои дни в иночестве с именем Варсонофия, сеяла в душе его семена искренней веры и глубокого благочестия.

Юный Феодор Колычев прилежал к Священному Писанию и святоотеческим книгам, на которых зиждилось старинное русское просвещение, совершавшееся в Церкви и в духе Церкви. Великий князь Московский, Василий III Иоаннович, отец Иоанна Грозного, приблизил ко двору молодого Феодора, которого, однако, не манила придворная жизнь. Сознавая ее суетность и греховность, Феодор всё глубже погружался в чтение книг и посещение храмов Божиих. Жизнь в Москве угнетала молодого подвижника, душа его жаждала иноческих подвигов и молитвенного уединения. Искренняя привязанность к нему юного княжича Иоанна, предвещавшая большое будущее на поприще государственного служения, не могла удержать в граде земном взыскующего Града Небесного.

В воскресный день, 5 июня 1537 года, в храме, за Божественной литургией, Феодору особенно запали в душу слова Спасителя: «Никто не может служить двум господам» (Мф. 6, 24), решившие его дальнейшую судьбу. Усердно помолившись Московским чудотворцам, он, не прощаясь с родными, тайно, в одежде простолюдина покинул Москву и некоторое время укрывался от мира в деревне Хижи, близ Онежского озера, добывая пропитание пастушескими трудами.

Жажда подвигов привела его в знаменитый Соловецкий монастырь на Белом море. Там он исполнял самые трудные послушания: рубил дрова, копал землю, работал на мельнице. После полутора лет искуса игумен Алексий, по желанию Феодора, постриг его, дав в иночестве имя Филипп и вручив в послушание старцу Ионе Шамину, собеседнику преподобного Александра Свирского (+ 1533; память 30 августа). Под руководством опытных старцев инок Филипп возрастает духовно, усиливает пост и молитву.

Игумен Алексий посылает его на послушание в монастырскую кузницу, где святой Филипп с работой тяжелым молотом сочетает делание непрестанной молитвы. К началу службы в храме он всегда являлся первым и последним выходил из него. Трудился он также в хлебне и просфорне, где смиренный подвижник был утешен небесным знамением. В обители показывали после образ Богоматери «Хлебенный», чрез который Заступница Небесная явила Свое благоволение смиренному Филиппу-хлебнику. По благословению игумена, святой Филипп некоторое время проводит в пустынном уединении, внимая себе и Богу.

В 1546 году в Новгороде Великом архиепископ Феодосий посвятил Филиппа во игумена Соловецкой обители. Новопоставленный игумен старался всеми силами поднять духовное значение обители и ее основателей – преподобных Савватия и Зосимы Соловецких (память 27 сентября, 17 апреля). Он разыскал образ Божией Матери Одигитрии, принесенный на остров первоначальником Соловецким, преподобным Савватием, обрел каменный крест, стоявший когда-то перед келлией преподобного. Был найден Псалтирь, принадлежавший преподобному Зосиме (+ 1478), первому игумену Соловецкому, и ризы его, в которые с тех пор облачались игумены при службе в дни памяти чудотворца.

Обитель духовно возрождалась. Для упорядочения жизни в монастыре был принят новый устав. Святой Филипп построил на Соловках два величественных храма – трапезный храм Успения Божией Матери, освященный в 1557 году, и Преображения Господня. Игумен сам работал как простой строитель, помогая класть стены Преображенского собора. Под северной папертью его он ископал себе могилу, рядом с могилой своего наставника, старца Ионы. Духовная жизнь в эти годы процветает в обители: учениками святого игумена Филиппа были и при нем подвизались среди братии преподобные Иоанн и Лонгин Яренгские (память 3 июля), Вассиан и Иона Пертоминские (память 12 июня).

Для тайных молитвенных подвигов святой Филипп часто удалялся на безмолвие в глухое пустынное место, за две версты от монастыря, получившее впоследствии название Филипповой пустыни.

Но Господь готовил святого угодника для иного служения и иного подвига. В Москве о соловецком отшельнике вспомнил любивший его когда-то в отроческие годы Иоанн Грозный. Царь надеялся, что найдет в святителе Филиппе верного сподвижника, духовника и советника, который по высоте монашеской жизни ничего общего не будет иметь с мятежным боярством. Святость митрополита, по мнению Грозного, должна была одним кротким духовным веянием укротить нечестие и злобу, гнездившуюся в Боярской думе. Выбор первосвятителя Русской Церкви казался ему наилучшим.

Святитель долго отказывался возложить на себя великое бремя предстоятеля Русской Церкви. Духовной близости с Иоанном он не чувствовал. Он пытался убедить царя уничтожить опричнину, Грозный же старался доказать ему ее государственную необходимость. Наконец, царь и святой митрополит пришли к уговору, чтобы святому Филиппу не вмешиваться в дела опричнины и государственного управления, не уходить с митрополии в случаях, если царь не сможет исполнить его пожеланий, быть опорой и советником царя, как были опорой московских государей прежние митрополиты. 25 июля 1566 года свершилось посвящение святого Филиппа на кафедру Московских Святителей, к сонму которых предстояло ему вскоре присоединиться.

Иоанн Грозный, один из величайших и самых противоречивых исторических деятелей России, жил напряженной деятельной жизнью, был талантливым писателем и библиофилом, сам вмешивался в составление летописей (и сам внезапно оборвал нить московского летописания), вникал в тонкости монастырского устава, не раз думал об отречении от престола и монашестве. Каждый шаг государственного служения, все крутые меры, предпринятые им для коренной перестройки всей русской государственной и общественной жизни, Грозный стремился осмыслить как проявление Промысла Божия, как действие Божие в истории.

Его излюбленными духовными образцами были святой Михаил Черниговский (память 20 сентября) и святой Феодор Черный (память 19 сентября), воины и деятели сложной противоречивой судьбы, мужественно шедшие к святой цели, сквозь любые препятствия, встававшие пред ними в исполнении долга перед Родиной и перед Святой Церковью. Чем сильнее сгущалась тьма вокруг Грозного, тем решительнее требовала его душа духовного очищения и искупления. Приехав на богомолье в Кириллов Белозерский монастырь, он возвестил игумену и соборным старцам о желании постричься в монахи. Гордый самодержец пал в ноги настоятелю, и тот благословил его намерение. С тех пор всю жизнь, писал Грозный, «мнится мне, окаянному, что наполовину я уже чернец».

Сама опричнина была задумана Грозным по образу иноческого братства: послужив Богу оружием и ратными подвигами, опричники должны были облачаться в иноческие одежды и идти к церковной службе, долгой и уставной, длившейся от 4 до 10 часов утра. На «братию», не явившуюся к молебну в четыре часа утра, царь-игумен накладывал епитимию. Сам Иоанн с сыновьями старался усердно молиться и пел в церковном хоре. Из церкви шли в трапезную, и пока опричники ели, царь стоял возле них. Оставшиеся яства опричники собирали со стола и раздавали нищим при выходе из трапезной.

Слезами покаяния Грозный, желая быть почитателем святых подвижников, учителей покаяния, хотел смыть и выжечь грехи свои и своих соратников, питая уверенность, что и страшные жестокие деяния вершатся им ко благу России и торжеству Православия. Наиболее ярко духовное делание и иноческое трезвение Грозного раскрывается в его «Синодике»: незадолго до смерти по его велению были составлены полные списки убиенных им и его опричниками людей, которые были затем разосланы по всем русским монастырям. Весь грех перед народом Иоанн брал на себя и молил святых иноков молить Бога о прощении его исстрадавшейся души.

Самозванное иночество Грозного, мрачным игом тяготевшее над Россией, возмущало святителя Филиппа, считавшего, что нельзя смешивать земного и небесного, служения креста и служения меча. Тем более, что святой Филипп видел, как много нераскаянной злобы и ненависти скрывается под черными шлыками опричников. Были среди них и просто убийцы, очерствевшие в безнаказанном кровопролитии, и мздоимцы-грабители, закоренелые в грехе и преступлении. Попущением Божиим история часто делается руками нечестивцев, и как бы ни желал Грозный обелить пред Богом свое черное братство, кровь, пролитая его именем насильниками и изуверами, взывала к небу.

Святитель Филипп решился противостать Грозному. Это было связано с новой волной казней в 1567-1568 годах. Осенью 1567 года, едва царь выступил в поход на Ливонию, как ему стало известно о боярском заговоре. Изменники намеревались захватить царя и выдать польскому королю, уже двинувшему войска к русской границе. Иоанн Грозный сурово расправился с заговорщиками и вновь пролил много крови. Грустно было святому Филиппу, но сознание святительского долга понуждало его смело выступить в защиту казненных.

Окончательный разрыв наступил весной 1568 года. В Неделю Крестопоклонную, 2 марта 1568 года, когда царь с опричниками пришел в Успенский собор, как обычно, в монашеских облачениях, святитель Филипп отказался благословить его, но стал открыто порицать беззакония, творимые опричниками: «учал митрополит Филипп с государем на Москве враждовати об опричнине». Обличение Владыки прервало благолепие церковной службы. Грозный в гневе сказал:

«Нам ли противишься? Увидим твердость твою! — Я был слишком мягок с вами», — добавил царь, по свидетельству очевидцев.

Царь стал проявлять еще большую жестокость в преследовании всех противившихся ему. Казни следовали одна за другой. Участь святителя-исповедника была решена. Но Грозный хотел соблюсти канонический порядок. Боярская дума послушно вынесла решение о суде над Главой Русской Церкви. Над Митрополитом Филиппом был устроен соборный суд в присутствии поредевшей Боярской думы. Нашлись лжесвидетели: к глубокой скорби святителя, это были иноки из возлюбленной им Соловецкой обители, его бывшие ученики и постриженики. Святого Филиппа обвиняли во множестве мнимых преступлений, до колдовства включительно.

«Я – пришелец на земле, как и все отцы мои, — смиренно отвечал святитель, — готов страдать за истину».

Отвергнув все обвинения, святой страдалец пытался прекратить суд, объявив о добровольном сложении митрополичьего сана. Но отречение его не было принято. Мученика ждало новое поругание. Уже по вынесении приговора о пожизненном заточении в темнице, святого Филиппа заставили служить Литургию в Успенском соборе. Это было 8 ноября 1568 года. В середине службы в храм ворвались опричники, всенародно зачитали соборное осуждение, порочившее святителя, сорвали с него архиерейское облачение, одели в рубище, вытолкали из храма и на простых дровнях отвезли в Богоявленский монастырь.

Мученика долго томили в подвалах московских монастырей, ноги старца забивали в колодки, держали его в оковах, накидывали на шею тяжелую цепь. Наконец, отвезли в заточение в Тверской Отрочь монастырь. Там год спустя, 23 декабря 1569 года, святитель принял мученическую кончину от руки Малюты Скуратова. Еще за три дня святой старец предвидел окончание своего земного подвига и причастился Святых Тайн. Мощи его были преданы земле первоначально там же, в монастыре, за алтарем храма. Позже совершилось перенесение их в Соловецкую обитель (11 августа 1591) и оттуда – в Москву (3 июля 1652).

Память святителя Филиппа праздновалась Русской Церковью с 1591 года в день его мученической кончины – 23 декабря. С 1660 года празднование было перенесено на 9 января.

Мученика Полиевкта

Почитание воина Полиевкта. Пострадал в 259 году за веру в Христа в армянском городе Мелитине в период правления императора Валериана.

Полиевкт и Неарх жили во времена гонений при Деции (249–251). Они были греками по происхождению, офицерами 12-го римского легиона, размещенного тогда в городе Мелитине в Армении. Их связывала глубокая и искренняя дружба. Неарх обратился в христианство, а Полиевкт все еще поклонялся идолам, несмотря на свои многочисленные добродетели.

Первый указ о начале преследований обязывал всех военнослужащих публично принести жертвы, чтобы продемонстрировать верность официальному культу императора. Неарх c грустью сказал Полиевкту, что этот указ вскоре навсегда разделит их. Полиевкт, уже отчасти наставленный в христианской вере благодаря беседам с другом, ответил, сияя от радости:

«Нет, мы не расстанемся, ибо прошлой ночью Христос, Которому ты поклоняешься, явился мне в видении, снял с меня воинский плащ, облачил в сияющую одежду и подарил крылатого коня».

Полиевкт понял, что в этом видении содержалось предсказание о его скором переселении на небо, к славной когорте победоносных мучеников. Уже давно он был христианином по образу действий и расположению духа.

Ему не хватало только названия христианина и божественной печати святого крещения. Тогда Полиевкт и Неарх стали призывать друг друга презреть блага и преходящие радости этого мира ради того, чтобы получить небесное блаженство.

Неарх сказал Полиевкту, что мученичество может заменить крещение, делая христианина одним из воинов Христовых, ибо Сам Господь обитает в душе мученика. Полиевкт с этой минуты только и желал принять мученическую смерть. Он сказал Неарху:

«Моя душа теперь чает только всего небесного, перед очами моей души – только Христос, и Его сияние освещает мое лицо. Так давай же условимся вместе принять мученичество. Пойдем и прочитаем императорский указ».

Подойдя к табличке с указом, мужественный Полиевкт сорвал ее на глазах изумленной толпы, а затем, войдя в ряды процессии язычников, вырвал идолов из рук жрецов и разбил их на куски.

Его тут же схватили и привели на суд. Полиевкт был осужден за святотатство и подвергнут мучениям. Однако ничто не могло заставить его перестать исповедовать Христа. Палачи устали бить его, тщетно пытаясь разубедить. Тогда Полиевкта стал увещевать его тесть Феликс, правитель той области, и попытался сломить его мужество, напоминая о супруге и детях.

«Какая супруга? Какие дети? – отвечал Полиевкт. – Моя мысль уже не здесь. Отныне она обращена только к небесным нетленным благам. Что же до твоей дочери, то, если она захочет идти за мной, будет блаженна. Если же нет, то погибнет с теми, кого вы называете богами».

Тогда вышла его жена Павлина и в слезах стала говорить:

«Какое безумие постигло тебя? Кто соблазнил тебя настолько, что ты сокрушил двенадцать наших богов?» Полиевкт отвечал: «Если я один победил двенадцать твоих богов, значит, ты не сможешь больше найти бога здесь на земле. Павлина, тебе остается только пойти со мной и поклониться истинному Богу. Поспеши же сменить эту преходящую жизнь на жизнь вечную, небесную».

Видя, что подвижник Христов победил даже чувства к родным и этим обратил многих язычников, судьи вынесли ему смертный приговор.

Полиевкт радостно, с сияющим лицом шел на место казни, словно его ждало освобождение, и словом ободрял всех сопровождавших его христиан. Увидев Неарха, он приветствовал его и напомнил об обещании, которое они дали друг другу. Затем, смело склонив голову под меч, принял мученическую смерть и крещение собственной кровью. Самые благочестивые из христиан взяли тело святого Полиевкта и похоронили в Мелитине, а Неарх отер его кровь полотнищем и через год перенес мощи друга в город Кананеоты.

Преподобного Евстратия, чудотворца

Посвящен святому Евстратию родом из города Тарса. Был настоятелем Авгаровской обители (на Олимпе в Малой Азии). Жил в VIII-IX вв.

Преподобный Евстратий происходил из города Тарса. 20-ти лет он тайно ушел из дома родителей и поселился в Авгаровской обители (на Олимпе в Малой Азии). Там он проводил строгую подвижническую жизнь, питаясь только хлебом и водой, ночи же проводя в молитвах. Спустя некоторое время он был избран настоятелем обители. В царствование иконоборца Льва Армянина (813 — 820) преподобный Евстратий, скрываясь от преследования, скитался в горах и пустынях, а после смерти царя возвратился в монастырь. Молитва не сходила с его уст, он непрестанно повторял слова: «Господи, помилуй!»

Перед смертью он дал наставление инокам: не привязываясь к земным благам, постоянно думать о будущей жизни. Осенив себя святым крестом, он произнес: «В руки Твои, Господи, предаю дух мой» и скончался мирно, 95-ти лет от роду.