Как создаются, живут и умирают государственные мифы

Фрагмент иконы «Борис и Глеб на конях»

Всемирная история — это история мифов о конкретных личностях. Мифы о мудрых правителях, коварных предателях, верных полководцах создаются чаще всего для конкретных политических нужд. А дальше начинают жить своей жизнью. Каждая последующая эпоха использует их в своих интересах, пока герой мифа не становится героем анекдота. «Русский репортер» выбрал самых мифологизированных персонажей русской истории и посмотрел, как менялось отношение к ним…

01. Борис и Глеб

Отказ от власти как подвиг

Историческая справка

Борис Владимирович, князь Ростовский (ум. 1015) и Глеб Владимирович, князь Муромский (ум. 1015), — родные братья, сыновья киевского великого князя Владимира I Святославича. После смерти отца в 1015 году их старшие братья, Ярослав и Святополк, начали борьбу за власть в Киеве. Сперва престол достался Святополку, который, чтобы избавиться от потенциальных конкурентов, приказал варягам-наемникам убить братьев, что и было исполнено. По крайней мере так гласит летописная версия. Через четыре года Ярослав взял Киев, Святополк бежал и вскоре погиб. Ярослав вошел в историю как Мудрый, Святополк — как Окаянный, а Бориса и Глеба канонизировали.

Конструкция мифа

р

Борис и Глеб стали первыми русскими святыми. Их превозносили за праведность и кротость. Вокруг них быстро сформировался культ. Они стали героями сказаний и легенд, почитались как чудотворцы, им посвящали гимны, их изображали на иконах, в честь них нарекали всевозможные Борисоглебски и даже аэропорт Киева Борисполь назван так в честь святого князя Бориса.

Культ братьев-мучеников был создан неспроста: он скрывал страшное преступление.

Деконструкциямифа

В скандинавской саге «Эймундова прядь» довольно подробно описывается этот эпизод русской истории, только там убить Бориса и Глеба велит не Святополк, а Ярослав. Некоторые современные ученые тоже придерживаются версии, что злодеем был все-таки Ярослав, который, создавая культ святых братьев, тем самым оправдывал свою власть. В таком случае, так же как и многие мировые мифы о начале государств, ключевой российский миф скрывает правду о братоубийстве.

Канонизируя Бориса и Глеба, церковь вроде бы подчинилась победившему Ярославу, но при этом все же выразила, пусть и скрыто, свое мнение: идеалом князя оказался не человек действия вроде Ярослава, а мученики Борис и Глеб. В итоге самый старый русский политический миф жив до сих пор.

Парадокс: миф создал князь, а в культуре он сыграл роль христианского противовеса жестокости правителей. И это его гуманистическое значение настолько сильное и определяющее для русской культуры, что первые признаки его деконструкции обнаружились только в наши крайне скептические времена с появлением анекдотов, где фигурируют святые братья: «Борис + Глеб = Борисоглебск; Петр + Павел = Петропавловск; Вова + Дима = Мухосранск».

Цитата

«И, преклонив колени [Глеб], стал молиться: „Прещедрый и премилостивый Господь! Не презри слез моих, смилуйся над моей печалью. Воззри на сокрушение сердца моего: убивают меня неведомо за что, неизвестно, за какую вину. Ты знаешь, Господи Боже мой! Помню слова, сказанные тобою своим апостолам: „За имя мое, меня ради поднимут на вас руки, и преданы будете родичами и друзьями, и брат брата предаст на смерть, и умертвят вас ради имени моего““ <…> Потом взглянул на убийц и промолвил жалобным и прерывающимся голосом: „Раз уж начали, приступивши, свершите то, на что посланы! “ Тогда окаянный Горясер приказал зарезать его без промедления. Повар же Глебов, по имени Торчин, взял нож и, схватив блаженного, заклал его, как агнца непорочного и невинного, месяца сентября в 5-й день, в понедельник». «Сказание о Борисе и Глебе»

02. Александр Невский

Афанасий Куликов, «Александр Невский»

Спасение от западной угрозы

Историческаясправка

Александр Ярославич (1221–1263) в разные годы был князем Новгородским, великим князем Владимирским и Киевским. В 1240 году он разбил шведов на Неве, в 1242-м — ливонских рыцарей на льду Чудского озера и несколько раз ездил в Орду договариваться с татарами.

Конструкциямифа

Объединенная потомками Александра Невского северо-восточная Русь с центром в Москве нуждалась в герое. Александр победил одних врагов и замирился с другими, спас страну от полной гибели и от покорения иноверцами.

Легенда выглядит красиво: совсем юный князь поражает в щеку шведского ярла в битве на Неве, он же, чуть постарше, разбивает идущих «свиньей» немцев на льду, наконец, совсем взрослый Александр понимает, что Русь пока слаба, чтобы воевать с монголами, и отправляется в Орду заключать временное перемирие.

Миф об Александре, который отвел от страны западную угрозу, всегда на пользу, когда Русь ведет войну или готовится к конфликту с западными соседями. Канонизируют Александра в 1547 году, незадолго до начала Ливонской войны; в 1710 году, в разгар войны со шведами, Петр I основывает в новой столице, Петербурге, Александро-Невскую лавру и, закрепляя победу, в 1724 году переносит туда мощи святого князя; в 1938 году, на пике военных приготовлений в Европе, в СССР выходит фильм «Александр Невский», а в 1942 году появляется орден Александра Невского.

Деконструкциямифа

Критическое прочтение русских летописей и их сравнение с иностранными ами позволяет поставить под сомнение значение прославленных мифом побед Александра. И Невская битва, и Ледовое побоище, по версии некоторых историков, были не масштабными битвами, а, скорее, отражением небольших набегов.

Параллельно идет народная деконструкция мифа, в котором слишком много красивых деталей. Князь становится героем анекдотов вроде: «„Лед тронулся, господа“, — сказал Александр Невский, обращаясь к немецким псам-рыцарям». А знаменитая фраза «Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет» становится объектом пародий: «Кто с ваучером к нам придет, тот от дивиденда и погибнет». Завершает деконструкцию реклама сухариков, где именно их хруст ломает лед под немцами.

Цитата

«Когда же приблизились немцы, то проведали о них стражи. Князь же Александр приготовился к бою, и пошли они друг против друга, и покрылось озеро Чудское множеством тех и других воинов. Отец же Александра Ярослав прислал ему на помощь младшего брата Андрея с большою дружиною. И у князя Александра тоже было много храбрых воинов, как в древности у Давида-царя, сильных и крепких <…> Была же тогда суббота, и когда взошло солнце, сошлись противники. И была сеча жестокая, и стоял треск от ломающихся копий и звон от ударов мечей, и казалось, что двинулось замерзшее озеро, и не было видно льда, ибо окрылось оно кровью. А это слышал я от очевидца, который поведал мне, что видел воинство Божие в воздухе, пришедшее на помощь Александру. И так он победил врагов помощью Божьей, и обратились они в бегство, Александр же рубил их, гоня, как по воздуху, и некуда было им скрыться». «Житие Александра Невского»

03. Иван Грозный

Репродукция рисунка с изображением Ивана Грозного

Эффективный менеджер

Историческаясправка

Иван IV Васильевич, великий князь Московский и первый официальный русский царь (1530–1584), присоединил к Руси Казанское и Астраханское ханства, Область войска Донского, Башкирию, начал покорение Сибири, ослабил позиции аристократии, вырезав значительную часть бояр, и усилил центральную власть. Вел войны на западных границах, сперва успешные, но в итоге потерпел поражение. Создал особое войско нового типа — опричников. Казня противников, придавал большое значение символам, например, любил имитировать адские муки. Сгоряча убил собственного сына. Умер, оставив страну разоренной.

Конструкциямифа

Споры о личности Ивана Грозного ведутся уже 400 лет. Сразу же после смерти он стал фольклорным персонажем, то добрым, то злым. Для официальной дореволюционной историографии он, как царь, конечно же, был фигурой, скорее, положительной, но темные стороны его правления и личности не скрывались.

Русские историки XIX — начала XX века предпочитали разделять правление Ивана IV на две части. Первая половина оценивалась позитивно (присоединение земель, реформы управления, борьба с аристократией); вторая — отрицательно: царь превратился в жестокого тирана. Карамзин во всех подробностях описывает пытки, которые Грозный устраивал своим жертвам.

В первое послереволюционное десятилетие, в эпоху торжества школы историка Михаила Покровского, Грозный осуждался как суровый деспот. Затем, по мере усиления Сталина, снова стал положительным персонажем. Эйзенштейн попал в опалу за то, что недооценил прогрессивность опричников в так и не законченной второй серии своей картины «Иван Грозный» (1944–1946).

Спор об Иване Грозном продолжается и сейчас — в блогах и прессе периодически появляются призывы запретить фильм Павла Лунгина «Царь» (2009), где он предстает фигурой неоднозначной. Крайние государственники предпочитают видеть в первом русском царе эффективного менеджера: мол, если и летели щепки, то так оно всегда бывает — модернизация требует жертв. Он и сам ее жертва, как на знаменитой картине Репина «Иван Грозный и сын его Иван».

Деконструкциямифа

Миф о Грозном как об эффективном управленце начали потихоньку развенчивать еще во времена Российской империи — во «Всемирной истории, обработанной Сатириконом» (1909). Там царь похож на любопытного ребенка, который распарывает бояр, чтобы посмотреть, что же там у них внутри.

А вот после 1917 года Булгаков, а затем и Гайдай в «Иване Васильевиче» (1936, 1973) изображают Грозного жалким и комичным, но при этом не ставят под сомнение его менеджерские таланты. Впрочем, в более поздних анекдотах, где Иван Грозный убивает сына, поджигает дом и срубает дерево, царь предстает просто маньяком-разрушителем.

Цитата

«Первого боярина в котле велю сварить,
Другого боярина велю на кол посадить,
Третьего боярина скоро велю сказнить».

Фольклор

04. Иван Сусанин

Федор Шаляпин в роли Ивана Сусанина в опере Михаила Глинки «Иван Сусанин»

Жизнь за царя

Историческаясправка

Крестьянин Костромской губернии Иван Сусанин (ум. 1613) во время войны с Польшей оказался на пути небольшого польско-литовского отряда, который должен был захватить только что избранного царя Михаила Романова — он в ту зиму жил с матерью в своей костромской вотчине. Оккупанты потребовали отвести их к царю, Сусанин согласился, но повел отряд в противоположную сторону, а тем временем его зять успел предупредить молодого государя. Интервенты подвергли Сусанина страшным пыткам, но тот не выдал своего царя и был изрублен на мелкие кусочки. Никаких более или менее достоверных подтверждений подвига Сусанина нет.

Конструкциямифа

Данных о чествовании Сусанина в XVII веке не сохранилось, хотя имеются жалованные грамоты потомкам героя, освобождающие их от налогов и принудительных работ.

Культ Сусанина как спасителя царя, династии, а значит, и всей страны, начался при Екатерине II и достиг апогея при Николае I. В 1836 году Михаил Глинка пишет знаменитую оперу «Жизнь за царя», а в 1838 году в Костроме появляется Сусанинская площадь. Простой крестьянин, отдающий жизнь за государя, становится символом единой страны. Царь — это и есть Россия, гибнешь за царя — гибнешь за Россию. Крестьянина Осипа Комиссарова, который защитил Александра II от пули Каракозова, чествуют как нового Сусанина.

Школа Покровского отрицала героизм Сусанина, да и сам факт его существования, считая всю историю более поздней выдумкой, но в 30-е годы XX века Сусанина вновь реабилитировали, правда, теперь он жертвовал собой не за царя, а исключительно за Россию. Последователями Сусанина называли крестьян, которые в годы Великой Отечественной заводили немцев в дебри или под пулеметы красноармейцев и геройски гибли.

Культ Сусанина принадлежит к классической, идущей еще от древнеримских героев, традиции гражданской доблести и жертвенности. Пионеры-герои — культ, создававшийся в той же традиции, только для молодежи.

Деконструкциямифа

Еще в 1862 году историк Николай Костомаров усомнился в реалистичности официальной версии. Это была естественная реакция на насаждение культа Сусанина — официоз всегда у нас вызывал противодействие в культуре.

Даниил Хармс в эстетике абсурда тоже снижает миф в своем рассказе: «„Жив, да только страшусь, что меня еще чем-нибудь ударят“, — сказал Сусанин. „Нет, — сказал хозяин, — не страшись. Это тебя боярин Ковшегуб чуть не убил, а теперь он ушедши“. „Ну, Слава тебе, Боже! — сказал Иван Сусанин, поднимаясь с земли. — Я человек храбрый, да только зря живот покладать не люблю. Вот и приник к земле и ждал: чего дальше будет? Чуть что, я бы на животе до самой Елдыриной слободы бы уполз“».

Реакцией на советский культ Сусанина 60–70-х годов стали песенки вроде «Давайте отрежем Сусанину ногу. — Не надо, ребята, я знаю дорогу» и привычка называть Сусаниным любого заблудившегося.

Цитата

«Страдание Сусанина есть происшествие, само по себе оченьобыкновенное в то время. Тогда козаки бродили по деревням и жгли имучили крестьян. Могло быть, что разбойники, напавшие на Сусанина, были такого же рода воришки, и событие, столь громко прославленноевпоследствии, было одним из многих в тот год. Чрез несколько временизять Сусанина воспользовался им и выпросил себе обельную грамоту». Николай Костомаров «Иван Сусанин»

05. Петр Первый

Готфрид Таннауэр, портрет Петра Первого

Насильственная модернизация

Историческаясправка

Петр I Великий (1672–1725), император Всероссийский. Создал Российскую империю, заставил бояр брить бороды и носить европейское платье, построил новую столицу Санкт-Петербург, выиграл войну у шведов, завоевал Прибалтику. Ценой огромных жертв заставил страну совершить модернизационный рывок.

Конструкциямифа

Культ Петра начала всерьез создавать Екатерина II, которая, не имея законных прав на престол, всячески старалась подчеркнуть свою роль преемницы императора-реформатора. Символом культа стал памятник работы Фальконе с надписью «Петру Первому — Екатерина Вторая».

Николай I вслед за бабкой поощрял поклонение Петру и считал лестными сравнения с ним. Когда в 1838 году Зимний дворец сгорел и его за год отстроили заново, придворные публицисты утверждали, что дворец возродился по слову Николая, так же как Петербург был возведен по слову Петра. Если первого императора за что и критиковали, так это за чрезмерное увлечение всем иностранным и волюнтаризм.

После революции Петр I проходит традиционный для мифологизированных героев путь от неприятия в 1920-х историками школы Покровского до возвеличивания при Сталине. Культ закрепляют роман Алексея Толстого «Петр Первый» (1930–1943) и одноименный фильм (1937–1938). Логика и у романа, и у фильма одна: новая страна выковывается в муках и крови, были, возможно, излишние жестокости, но по-другому было нельзя.

Мифологизированный Петр не просто эффективный менеджер, как Иван Грозный. Он герой мифа, утверждающего, что, чтобы что-то построить, нужно сперва все сломать. Кроме того, Петр, несмотря на всю свою противоречивость, остается положительной фигурой, абсолютное большинство пишущих о нем авторов, хотя и отмечают «отдельные недостатки», в итоге оценивают его одобрительно.

Деконструкциямифа

Петр прочно вошел в фольклор еще при жизни, и в нем он чаще всего выступает как монарх мудрый и справедливый. В современном фольклоре он встречается редко. Правда, есть известный анекдот про то, как вернувшийся из Европы Петр предлагает боярам выбрать одну из двух западных диковинок, чтобы внедрить в России, — портвейн или презервативы. Бояре начинают ссориться и драться, тогда Петр вспоминает еще про одно европейское ноу-хау: «Ну что, бояре, будем голосовать?» Бояре соглашаются: «Голым совали, голым и будем совать, портвейн давай». Но Петр здесь далеко не главный. Зато он прочно вошел в быт: его курят, им дают мелкие взятки — «Петром» именуют купюру в 500 рублей.

Возможно, окончательная деконструкция мифа об императоре, который все сломал, а потом все построил заново, еще впереди, потому что страна ждет такого героя — труженика на царстве.

Цитата

«Два корабля, двадцать три галеры и четыре брандера заложили на стапелях. Зима выпала студеная. Всего не хватало. Люди гибли сотнями. Во сне не увидать такой неволи, бежавших — ловили, ковали в железо. Вьюжный ветер раскачивал на виселицах мерзлые трупы. Отчаянные люди поджигали леса кругом Воронежа <…> Упиралась вся Россия — воистину пришли антихристовы времена: мало было прежней тяготы, кабалы и барщины, теперь волокли на новую непонятную работу. Ругались помещики, платя деньги на корабельное строение, стонали, глядя на незасеянные поля и пустые житницы. Весьма неодобрительно шепталось духовенство, черное и белое: явственно сила отходила от них к иноземцам и к своей всякой нововзысканной и непородной сволочи… Трудно начинался новый век». Алексей Толстой «Петр Первый»

06. Емельян Пугачев

Гравюра с изображением Емельяна Пугачева в кандалах

Русский бунт, бессмысленный и беспощадный

Историческаясправка

Донской казак Емельян Пугачев (1742–1775) выдавал себя за скончавшегося императора Петра III. Поднял восстание, разорил значительную часть страны. В итоге был выдан товарищами и казнен в Москве.

Конструкция мифа

Пугачев для империи оказался грозным соперником, тем более что он покушался на право императрицы Екатерины II править страной. Это легенда о самом страшном для страны злодее, хуже уже не будет. В царское время он расценивался как антигерой, разбойник и почти Волан-де-Морт — тот, о ком лучше не вспоминать. И стыдно (могучая империя два года не могла справиться с повстанцами), и страшно (вдруг опять какой-нибудь народный герой начнет резать дворян). Написал Пушкин в двух книгах (документальной «Истории Пугачевского бунта» и художественной «Капитанской дочке») — и достаточно. И еще ежегодное повторение анафемы в церкви — на всякий случай.

В первые годы советской власти Пугачев, а с ним и Степан Разин превратились в новых героев, предшественников революции. И этот культ сохранялся на протяжении всей советской эпохи, хотя так и не стал всеобъемлющим. О Пугачеве снимались фильмы и писались книги, но в массовую культуру вошла только поэма Есенина, и то в основном потому, что в постановке Театра на Таганке одну из ролей сыграл Высоцкий.

Деконструкция мифа

Уникальный случай: миф о Пугачеве был жив в царское время, а в советский период практически исчез. А поскольку в советское время не было масштабного культа героя, не возникло и анекдотов. Видимо, травма пугачевского бунта слишком глубоко вошла в генетическую память нации — время было уж очень страшное. Новый миф так и не сложился — а значит, и деконструировать нечего.

Цитата

«Там в ковыльных просторах ревет гроза,
От которой дрожит вся империя,
Там какой-то пройдоха, мошенник и вор
Вздумал вздыбить Россию ордой грабителей,
И дворянские головы сечет топор —
Как березовые купола
В лесной обители».

Сергей Есенин «Пугачев»

07. Александр Суворов

Лучший полководец империи

Историческаясправка

Граф, затем князь, генералиссимус Александр Суворов (1730–1800) начал воевать в Семилетнюю войну, успешно сражался с поляками в 1769–1772 годах и с турками в 1773–1774-м, потом подавлял восстание Пугачева. Особенно отличился во время Русско-турецкой войны 1787–1791 годов, нанес туркам ряд поражений, взял Измаил. В 1794 году успешно воевал против восставших поляков, в 1799-м во время одной из своих самых блестящих кампаний разгромил французов в Италии.

Конструкциямифа

Уже во время войны 1787–1791 годов за Суворовым закрепилась слава жестокого, чудаковатого, но при этом не знающего поражений полководца. В итоге в 1799 году, когда Россия, Австрия и Англия начали новую войну против революционной Франции, спасителем Европы назначили именно Суворова, как военачальника номер один в стане союзников. Что не мешало европейским сановникам пересказывать о нем анекдотические истории. Суворов, мол, ведет себя как шут. Суворов велит закрывать зеркала во всех домах, где останавливается, он уже семь лет не смотрит на себя в зеркало. И прочие небылицы.

Миф о непобедимом, но безумном полководце был рукотворным. Его придумал и запустил сам Суворов. Он вел себя почти как юродивый. Например, прокомментировал армейскую реформу Павла Первого стихотворением собственного сочинения: «Пудра не порох, // Букли не пушки, // Коса не тесак, // Я не немец, // А природный русак!»

С таким имиджем его не принимали всерьез российские недоброжелатели и начинали презирать противники. В итоге первые не мешали, а вторые теряли бдительность и бывали неизменно биты.

В сознании нации Суворов оставался героем вплоть до 1917 года. В 1920-х он, как и многие герои царского времени, пережил короткую опалу, чтобы снова стать главным русским полководцем в годы войны.

Деконструкциямифа

Суворов оставил после себя множество анекдотических историй, которые с удовольствием цитировали мемуаристы начала XIX века. Причем даже те, которых Суворов обидел, писали о нем исключительно восторженно.

В 90-е годы XX века репутацию Суворова сильно подмочила реклама банка «Империал», где он на пиру у Екатерины не ест и не пьет, пока ему не дадут орден; в результате он стал героем дурных анекдотов вроде «„А что это у нас граф Суворов ничего не ест?“ — „Так он и не дышит…“»

Но суворовский миф тяжело поддается деконструкции, потому что сам его создатель добавил в него много юмора.

Цитата

«Быть везде первым в мужестве строгом;
Шутками зависть, злобу штыком,
Рок низлагать молитвой и богом,
Скиптры давая, зваться рабом;
Доблестей быв страдалец единых,
Жить для царей, себя изнурять?»

Гавриил Державин «Снегирь»

08. Александр Пушкин

Василий Тропинин. Портрет Александра Пушкина

Наше все

Историческаясправка

Поэт и прозаик Александр Пушкин (1799–1837) создал русский литературный язык. Написал роман в стихах, создал российский книжный рынок. Погиб на дуэли.

Конструкциямифа

Пушкина уже при жизни считали гением, а после смерти он стал почитаться первым поэтом — сперва неофициально, в литературно-критической среде, а потом и вполне официально. В 1862 году он оказался в числе лучших людей страны на памятнике Тысячелетию Руси, а в 1880-м ему поставили персональный памятник в центре Москвы. Тургенев произнес на открытии монумента речь, с которой начался миф о Пушкине как о первом литераторе и первом гражданине. Русская литература в тот момент вышла на европейский рынок, и ей была нужна генеалогия с мифологическим отцом-основателем. Пушкин оказался самой подходящей фигурой.

При советской власти после недолгих попыток «сбросить Пушкина с корабля современности» культ продолжал процветать. 100-летие гибели поэта в 1937 году отмечалось со всесоюзным размахом, как и все последующие юбилеи рождения и смерти. Памятники поэту и улицы Пушкина есть чуть ли не во всех городах бывшего СССР.

Деконструкциямифа

Культ всегда провоцирует сильное сопротивление. У Хармса Пушкин в одной миниатюре идиот и отец идиотов, в другой — Пушкин и Гоголь непрерывно спотыкаются друг о друга. Булгаков еще в 30-х годах отмечал, что Пушкин — универсальный ответ на сложный вопрос. Кто поменяет лампочку? Правильный ответ — Пушкин.

К концу двадцатого столетия Пушкин превращается в героя анекдотов, причем второстепенного, одного из современников поручика Ржевского. Это он подсказывает поручику глупые каламбуры (калом — бур, телом — бел) и дурацкие стихи. Деконструкция обошлась с Пушкиным суровее всего.

Цитата

«Как бы то ни было, заслуги Пушкина перед Россией велики и достойны народной признательности. Он дал окончательную обработку нашему языку, который теперь по своему богатству, силе, логике и красоте формы признается даже иностранными филологами едва ли не первым после древнегреческого; он отозвался типическими образами, бессмертными звуками на все веяния русской жизни. Он первый наконец водрузил могучей рукою знамя поэзии глубоко в русскую землю <…> Будем также надеяться, что в недальнем времени даже сыновьям нашего простого народа, который теперь не читает нашего поэта, станет понятно, что значит это имя: Пушкин! — и что они повторят уже сознательно то, что нам довелось недавно слышать из бессознательно лепечущих уст: „Это памятник учителю!“» Иван Тургенев «Речь по поводу открытия памятника А. С. Пушкину в Москве»

09. Ленин

Владимир Каленский. Плакат «Мир народам, власть Советам!»

Вождь и пророк

Историческаясправка

Владимир Ульянов (1870–1924) — теоретик марксизма, революционер, вождь партии большевиков, создатель советского государства.

Конструкциямифа

Первые попытки создания мифа о Ленине начались еще при жизни, но окончательно сформировался он уже после его смерти. Сталину нужно было создать авторитет, на который он мог бы опираться и ссылаться. Культ творца первого в мире советского государства был религиозным, его биографию учили как житие, его мощам ходили поклоняться.

После смерти Сталина миф лишь окреп — Никите Хрущеву и его преемникам был нужен «хороший вождь-основатель», чтобы противопоставить его «плохому вождю-основателю».

С крахом советской власти миф о Ленине потускнел, но как вождь и пророк он до сих пор популярен в марксистских кружках. Более того, культ Ленина продолжает носить отчасти религиозный характер: музей Ленина в Ульяновске стал популярным местом паломничества. Девушки, которые хотят поскорее выйти замуж, и женщины, которые хотят забеременеть, приезжают просить об этом Ленина.

Деконструкция

Первые попытки высмеивать Ленина предпринимались еще до революции, а потом во время Гражданской войны. Но все же основная масса анекдотов появилась в 1970-х годах, после празднования его 100-летнего юбилея, когда культ вождя достиг своего апогея. В анекдотах про Ленина высмеиваются его картавость, его фразы, его взаимоотношения с другими вождями, его бородка и лысина, наконец, просто сама подпольная кличка и ее схожесть с фамилией настоящего кумира: «„Товарищи революционные матросы…“ — „Леннон! Леннон! “ — „Товарищи!“ — „Леннон! Леннон!“ — „Товари…“ — „Леннон! Леннон!“ — „Ну, хрен с вами. Yesterday…“»

Полная же деконструкция происходит в начале 1990-х, когда Сергей Курехин на телевидении убедительно доказывает, что Ленин — гриб.

Цитата

«Он сидел в маленькой полутемной одиночной камере. Железная койка, стол и табуретка — вот все, что там было. Другой человек на месте Ленина целые бы дни плакал и страдал в этой камере. Но не такой человек был Ленин. Он и в этой камере целые дни работал.

Он утром делал гимнастику и потом начинал писать книгу. Он тут писал революционную и очень нужную книгу: „Развитие капитализма в России“. Вернее, он собирал тут материалы для этой книги, делал заметки, выписки и так далее. И, кроме того, писал письма с революционными поручениями и программу партии». Михаил Зощенко «Рассказы о Ленине»

10. Василий Чапаев

Мудрый философ

Историческаясправка

Кавалерист, георгиевский кавалер Василий Чапаев (1887–1919) окончив Первую мировую фельдфебелем, в Гражданскую стал красным комдивом. Насчет талантов Чапаева-командира есть разные версии. Погиб на переправе через реку Урал, после того как штаб его дивизии был уничтожен белогвардейским рейдом.

Конструкциямифа

В 1923 году выходит книга Дмитрия Фурманова «Чапаев», в 1934 году — одноименный фильм. Именно они формируют миф о Чапаеве как о блестящем командире и человеке с философским взглядом на мир. Настоящий народный герой, объединяющий государство и народ. В честь Чапаева начинают называть города и поселки, пароходы, ему посвящают песни, а в начале Великой Отечественной для поднятия духа красноармейцев снимают короткий фильм о выжившем Чапаеве.

Деконструкция мифа

Популярность мифа о командире-философе, впрочем вполне естественная, в 1960-х обернулась валом анекдотов. Но анекдоты про Чапаева практически все добродушные по отношению к их герою, что еще раз подчеркивает ненасильственный характер мифа и культа. Деконструкцию завершает Виктор Пелевин в романе «Чапаев и пустота», где Чапаев уже только философ. С тех пор, насколько мы знаем, не появилось ни одного нового анекдота про Чапаева.

Цитата

«— Эх, Петька, Петька, — сказал Чапаев, — знавал я одного китайского коммуниста по имени Цзе Чжуан. Ему часто снился один сон — что он красная бабочка, летающая среди травы. И когда он просыпался, он часто не мог взять в толк, то ли это бабочке приснилось, что она занимается революционной работой, то ли это подпольщик видел сон, в котором он порхал среди цветов. Так вот, когда этого Цзе Чжуана арестовали в Монголии за саботаж, он на допросе так и сказал, что он на самом деле бабочка, которой все это снится. Поскольку допрашивал его сам барон Юнгерн, а он человек с большим пониманием, следующий вопрос был о том, почему эта бабочка за коммунистов. А он сказал, что она вовсе не за коммунистов. Тогда его спросили, почему в таком случае бабочка занимается подрывной деятельностью. А он ответил, что все, чем занимаются люди, настолько безобразно, что нет никакой разницы, на чьей ты стороне». Виктор Пелевин «Чапаев и пустота»

«Русский репортер», № 30-31 (309)

Жизнь и смерть государственного мифа

Владимир Емельяненко

2013