Демократия и «глубинное государство» Владислава Суркова

Глубинное государство, которое увидел Сурков на Западе – это государство, загнанное демократией в подполье.
Оно не существует как регулярное и системное в демократической модели правления, оно живет как темная сторона властно-политического мира и его обитателей, постоянно находящаяся под давлением.

Но в России Суркова глубинное государство пытается показать себя как правильную реальность, отрицая демократию.
Естественно, она ведь загонит его в подполье.

Современная модель западной демократии (а это, по всей видимости, максимально развитая модель) не способна победить глубинное государство Суркова абсолютно, но она к этому стремится.
Она отвоевывает у этого государства свободы, заставляет его жить по правилам или прятаться.
Но потом вытаскивает на свет и опять заставляет жить по правилам.
Именно это приводит к тому, что жизнь на Западе лучше — свободнее, богаче, даже демократичнее (справедливее и равноправнее).

Если мы смиримся и признаем глубинное государство как единственную реальность, то в России ничего этого не будет.
Будет только военно-полицейская реальность и бесконечное подавление людей с целью удержания и эксплуатации пространств элитой.
Кем?
Элитой прежде всего политической и военно-полицейской.

Демократия тем и хороша, что она позволяет бороться с этим самым «глубинным государством».
Наша задача, как нормальных граждан, заинтересованных в хорошей жизни — своей и страны в целом — заключается именно в этом.

Впрочем, у социального поколения Суркова есть родовая травма – испуг перед региональными претензиями и территориальным распадом.
Естественно, в ситуации кризиса военно-полицейские средства позволяют как-то купировать проблему.
Купировать, но не решить, особенно для жизни мирной и регулярной.

О родовой травме социального поколения Суркова (21.09.1964), людей 1960/1964-1972 гг рождения, скажу следующее.
Сам, кстати, тоже принадлежу к этому поколению.
А о перспективах России спорил еще в университете, в 1991-1992 годах.
У меня был друг, который считал, что с Россией случится то же самое, что и с СССР.
Я механизма еще еще не знал, не открыл, но был убежден, что с Россией ничего подобного не случится.

Так вот, это поколение утверждалось в социуме как самостоятельное в 1996-2008 годах.
Его главная идея – централизация, отказ от децентрализации как средства взаимодействия федерального центра с регионами.

Но людям свойственно все абсолютизировать.
Поэтому поколение Суркова увидело в централизации универсальный ключ ко всем проблемам политики и власти.

Централизация – это не только решения проблем с регионами, но и принцип власти как таковой:
— разделение властей ни к чему, президент должен быть центральной и главной фигурой в системе федеральных органов власти, он должен контролировать суды, правительство, парламент;
— конкуренция политических партий ни к чему, они не должны бороться за власть, которая принадлежит президенту; политические партии должны только представлять отдельные направления работы с народом в рамках общего президентского политического пула (ЛДПР – националисты и империалисты, КПРФ – индустриально-научные этатисты с эгалитарными и патерналистскими тенденциями, Справедливая Россия – тоже самое, но в более современном ключе, на замену коммунистам, которая не состоялась; Единая Россия – основная опора, главная сила, средоточие идеи централизма);
— губернаторы должны тверд управляться Кремлем, это залог единства страны и власти.

Помните, накануне ухода Ельцина и появления Путина в среде политической общественности были популярны рассуждения о том, что России нужен свой Пиночет?
Помните Андроника Миграняна?

Именно на этой волне пришел к власти Владимир Путин.
Но он, кстати, смотрит на вещи немного иначе, шире, так как представляет другое социальное поколение.
И его поколение не зациклено на централизме так, как поколение Суркова.

Сурков не зря делает упор на середине 00-х.
Именно тогда курс на централизацию окончательно победил, и этот вектор развития стал доминирующим.

Помню, еще в начале 00-х все не очень понимали, что делают Путин и его команда.
У меня в 2002 году, кажется, был спор с очень известным в те времена человеком, бывшим помощником президента Ельцина, социологом, одним из предшественников Суркова.
Он говорил, что Путин уничтожает элиты.
Я говорил, что идет централизация власти, и это объективный процесс (субъективно-объективный, конечно, потому что социальная объективность всегда реализуется людьми, субъектами), в основе которого – изменения принципов взаимодействия центра с регионами.
Элиты, как мы видим, остались не уничтоженными (хотя можно, конечно, возразить — их качество стало не то, значит, они были уничтожены, но это будет, на мой взгляд, сильное преувеличение).
А один из архитекторов централизации по фамилии Сурков пишет о ней, о централизации, как о фундаментальном свойстве «государства нового типа».

Кстати, я предполагаю, даже прогнозирую, что крайности централизации уйдут.
Она останется только в той области властно-политической системы, для которой и утверждалась – в области взаимодействия между федеральным центром и региональными властями.
А издержки в виде тенденции к президентскому единоначалию и военно-полицейскому контролю над обществом постепенно уйдут, растворяться как излишние, мешающие развитию властно-политической системы.

Мой Телеграмм-канал
Мой Фейсбук
Мой Яндекс Дзен